— Да, да, за здоровье Дантеса! — сказал Кадрусс, выпивая вино. — За его здоровье!.. За его здоровье!.. Вот!..
— Но… средство?., средство? — спрашивал Фернан.
— Так вы еще не нашли его?
— Нет, ведь вы взялись сами…
— Это правда, — сказал Данглар. — У французов перед испанцами то преимущество, что испанцы раздумывают, а французы придумывают.
— Ну, так придумайте! — нетерпеливо крикнул Фернан.
— Человек! — крикнул Данглар. — Перо, чернил и бумаги!
— Перо, чернил и бумаги? — пробормотал Фернан.
— Да, я бухгалтер: перо, чернила и бумага — мои орудия, без них я ничего не могу сделать.
— Перо, чернил и бумаги! — крикнул, в свою очередь, Фернан.
— Вон они на том столе, — сказал трактирный слуга.
— Так подайте сюда.
Слуга взял перо, чернила и бумагу и принес их в беседку.
— Как подумаешь, — сказал Кадрусс, ударяя рукой по бумаге, — что вот этим вернее можно убить человека, чем подкараулив его на опушке леса! Недаром я пера, чернил и бумаги всегда боялся больше, чем шпаги или пистолета.
— Этот шут не так еще пьян, как кажется, — заметил Данглар. — Подлейте ему, Фернан.
Фернан наполнил стакан Кадрусса, и тот, как истый пьяница, отнял руку от бумаги и протянул ее к стакану.
Каталанец подождал, пока Кадрусс, почти сраженный этим новым залпом, не поставил или, вернее, не уронил стакан на стол.
— Итак? — сказал каталанец, видя, что последние остатки рассудка Кадрусса утонули в этом стакане.
— Итак, — продолжал Данглар, — если бы, например, после такого плавания, какое совершил Дантес, заходивший в Неаполь и на остров Эльба, кто-нибудь донес на него королевскому прокурору, что он бонапартистский агент…
— Я донесу! — живо вскричал каталанец.
— Да, но вам придется подписать донос, вас поставят на очную ставку с тем, на кого вы донесли. Я, разумеется, снабжу вас всем необходимым, чтобы поддерживать обвинение, но Дантес не вечно будет в тюрьме. Когда-нибудь он выйдет оттуда, и тогда горе тому, кто его засадил!
— Мне только и нужно, чтобы он затеял со мною ссору.
— А Мерседес? Мерседес, которая возненавидит вас, если вы хоть пальцем тронете ее возлюбленного Эдмона?
— Это верно, — сказал Фернан.
— Нет, нет, — продолжал Данглар, — если уж решаться на такой поступок, то лучше всего просто взять перо, вот так, обмакнуть его в чернила и написать левой рукой, чтобы не узнали почерка, маленький доносец следующего содержания.
И Данглар, дополняя наставление примером, написал левой рукой косыми буквами, которые не имели ничего общего с его обычным почерком, следующий документ, который и передал Фернану.
