— Никого, никого! — шептал он. — Никого из тех, кто обещал прийти мне на помощь! Подлецы! Подлецы! Подлецы!
Лейтенант Таншон подошел к эшафоту и обратился к палачу:
— Приготовьтесь!
Тот подал знак своим помощникам на другом конце площади. Видно было, как лошади, пробираясь через толпу, оставляли после себя, подобно кораблю в море, волнующуюся борозду, которая постепенно сглаживалась. Это были собравшиеся на площади зрители: быстрое движение коней оттесняло их в разные стороны или сбивало с ног. Но взбаламученное море тотчас же успокаивалось, и часто те, кто стоял ближе к эшафоту, оказывались теперь сзади, ибо более сильные раньше их заполняли пустое пространство.
Когда лошади дошли до угла улицы Ваннери, можно было заметить, как уже знакомый нам красивый молодой человек соскочил с тумбы, на которой стоял: его столкнул с нее мальчик лет шестнадцати, видимо, захваченный ужасным зрелищем.
Это были таинственный паж и виконт Эрнотон де Карменж.
— Скорее, скорее, — шептал паж своему спутнику, — пробивайтесь вперед, пока есть возможность, нельзя терять ни секунды.
— Но нас же задушат, — ответил Эрнотон, — вы, дружок мой, просто обезумели.
— Я хочу видеть, видеть как можно лучше, — властно произнес паж; чувствовалось, что это приказ, исходивший от человека, привыкшего повелевать. Эрнотон повиновался.
— Поближе к лошадям, поближе к лошадям, — сказал паж, — не отступайте от них ни на шаг, иначе мы не доберемся.
— Но пока мы доберемся, вас разорвут на части!
— Обо мне не беспокойтесь. Вперед! Вперед!
— Лошади будут брыкаться!
— Хватайте крайнюю за хвост: лошадь никогда не станет брыкаться, если держать ее за хвост.
Эрнотон помимо воли подчинился странному влиянию юноши. Он послушно ухватился за хвост лошади, а паж, в свою очередь, уцепился за его пояс.
Они пробирались сквозь толпу, волнующуюся, как море, непроходимую, словно колючий кустарник, оставляя по дороге то клок плаща, то лоскут куртки, то даже гофрированный воротник рубашки, и наконец вместе с лошадьми оказались в трех шагах от эшафота, где в судорогах отчаяния корчился Сальсед.
— Ну как, добрались мы? — прошептал юноша, еще переводя дух, когда почувствовал, что Эрнотон остановился.
— Да, — ответил виконт, — к счастью, дошли, я уже обессилел.
— Я ничего не вижу.
— Пройдите вперед.
— Нет, нет, еще рано… Что там делают?
— Вяжут петли на концах веревок.
— А он, что делает он?
— Кто он?
— Осужденный.
— Озирается по сторонам, словно подстерегающий добычу ястреб.
