«Эту, что ли?» - с ухмылкой спросил Генри и с силой надавил на Раковую кнопку.
Небо у них над головами потемнело. Земля задрожала, как живая. Гвенди знала, что сейчас по всему миру рушатся знаменитые здания и моря выходят из берегов. Через секунды - считанные секунды - планета должна была взорваться, как яблоко, в которое воткнули петарду, и между Марсом и Венерой не осталось бы ничего, кроме второго пояса астероидов.
- Это сон, - говорит Гвенди, подходя к окну спальни. - Сон, сон, просто сон.
Да. Дерево на месте, качелей нет, Генри Дюссо нигде не видно. Но если бы шкатулка была у него, и он знал бы, для чего предназначена каждая кнопка, что бы он сделал? Нажал красную и взорвал Ханой? Или сказал бы «А пошло оно всё!» и нажал светло-зелёную?
- И взорвал всю Азию, - шепчет она. Потому что, да, именно для этого предназначены кнопки. Она знала это с самого начала, как и сказал мистер Феррис. Фиолетовая уничтожает Южную Америку, оранжевая - Европу, красная выполняет любое желание, что бы ты ни задумал. А чёрная?
Чёрная уничтожает всё.
- Не может быть, - шепчет она себе, снова укладываясь в постель. - Это безумие какое-то.
Но ведь мир правда безумен. Достаточно посмотреть новости, чтобы это понять.
На следующий день, вернувшись из школы, Гвенди спускается в подвал с молотком и долотом. Стены там сложены из камня, и ей удаётся выкорчевать один камень в дальнем углу. С помощью долота она расширяет углубление, чтобы в него поместилась шкатулка. Гвенди всё время поглядывает на часы, зная, что отец вернётся с работы в пять, мама - не позже половины шестого.
Она бежит к дереву, извлекает холщовую сумку с пультом и серебряными долларами (монеты теперь намного тяжелее шкатулки, хотя и вышли из неё) и бежит обратно в дом. Шкатулка впритык помещается в углубление. И камень встаёт на место, как последний кусочек головоломки. Для верности она задвигает его старым бюро и наконец успокаивается. Теперь Генри её не найдёт. Никто её не найдёт.
- Надо было бросить чёртову штуковину в озеро Касл-Лэйк, - шепчет Гвенди, поднимаясь из подвала. - И отделаться от неё.
Но она знает, что никогда бы этого не сделала. Шкатулка - её, по крайней мере пока мистер Феррис за ней не вернётся. Иногда ей хочется, чтобы он пришёл поскорее. Иногда - чтобы никогда не приходил.
Вернувшийся домой мистер Питерсон смотрит на Гвенди с лёгким беспокойством.
- Ты вся потная, - говорит он. - Не заболела?
Она улыбается.
- Просто я с пробежки. Всё в порядке.
