Метры над головой. Под ногами была твердая почва и привычные рельсы. Их белизна все ещё напоминала Лешему о тех временах, когда с одного конца Москвы до другого, можно было проехать за полчаса.
- ...Ведь они белые, как золото. Практически никто по ним не ездит, а ржавчины нет на них. Хуже, когда на заброшенной станции, где лежит толстый слой пыли, они все равно белые, - подытожил незнакомец. - как золото. Меня Гудроном зовут.
- Приятно познакомится. - вяло ответил Леший, замолкнув. Спустя несколько шагов, попутчик продолжил:
-... И?
- И очень приятно познакомится. - также ответил анархист. Гудрон усмехнулся.
- Весёлый ты, пацан. Далеко пойдешь.
- Э не, мне езда нравится больше.
Гудрон все время что-то бубнил. Леший думал о еде. Ведь, ничего кроме тех консервов он не ел, а это было... больше недели назад.
- Привал, - объявил он. - Гудрон, у тебя кроме одноименной жвачки есть что-нибудь?
Попутчик тупо уставился на Лешего.
- А, да, ща, - он снял рюкзак. Не опуская наземь, он расстегнул боковой карман. Достал из него батон хлеба и протянул Лешему. - На, держи. На отрубях, но есть можно.
- Спасибо, добрая душа. - поблагодарил анархист, - Я, кстати, на Третьяковскую иду.
Но Гудрон не ответил. Скорость сбавлять не стали, ведь впереди уже блистал путеводный огонь фонарей станции.
- Вот она, Белорусская... Ща представление будет, ты только тс-с-...- тихо сказал Гудрон. Леший не ответил. Да и как можно говорить набитым ртом?
Внезапно в глаза ударил яркий свет.
- Эй, поднять руки! - проголосил в рупор «человек-прожектор».
- Начальник, ты это! - кричал в ответ Гудрон, - Свет приглуши, мы ведь, тёмные создания из ада вылезшие!
На секунду все звуки стихли. Леший, не дожевав, сглотнул ком хлеба. Едва можно было услышать перешептывание часовых.
- Гудрон? Ты опять дурь гоняешь?
- Что значит опять? - прошептал Леший. - Ты - челнок что ли?
В ответ получил лёгкий удар в бок.
- Ну было пару раз, начальник! Завязал уже, чесслово!
Часовые вновь пошептав, умолкли.
- Хера-с-два я тебе поверил! Вывернешь все карманы при входе! - прокричал часовой. - Все, - уточнил он, - Понял?
- Да понял я уже, понял! - ответил Гудрон, и тихо обращаясь к Лешему, - Кейс спрячь, иначе они тебе в жопу засунут и провернут...
Он не договорил. Часовой, вместо открытия ворот, направил фонарь на анархиста.
- Гудрон, этот с тобой? Че-то я его первый раз вижу.
- Я с Речного, Леший, - выпалил н. - К Ганзе иду...
Вновь толчок в бок, но на сей раз сильный.
