Келси была поражена. Она чувствовала, что Зейн искренен с ней. Он говорил правду, и она верила ему. Забавно, но весь день она ощущала то же, о чем сейчас говорил Зейн. С внезапной ясностью Келси осознала, что и она любит его, хоть и не с первого взгляда, тогда потрясение от нападения на нее было слишком велико, но уж со вчерашнего вечера точно. И сейчас ей не важно было знать, кто он и чем занимается, главное, что он был рядом с ней сейчас.
Она опять прервала поток его слов, о том, как она нужна ему, но на этот раз не смехом, а жарким поцелуем, который положил конец их разговорам теперь уже до самого утра…
– Зейн! Так не может больше продолжаться! Ты должен поговорить со мной.
– Фьер, не сейчас. Я спешу… – раздраженно бросил Зейн, торопясь на встречу с Келси в ее квартире.
– Нет, ты выслушаешь меня на этот раз! – Его брат встал на пути с упрямым выражением лица.
Зейн тяжело вздохнул. Если Фьер уперся, то его не сдвинешь с места и бульдозером. Хотя поговорить было не такой уж и плохой идеей. Ему было это просто необходимо. Он не мог больше держать все в себе и дальше.
С того вечера, когда Зейн признался ей в своих чувствах, Келси больше ни о чем его не спрашивала. Она ждала его каждый вечер, а когда он приходил, то они набрасывались друг на друга, как голодные звери и им не нужны были слова, только ощущения, прикосновения, поцелуи, ласки. Как только вставало солнце, они спешили каждый по своим делам. И так продолжалось уже неделю. Завтра воскресенье, и значит Келси останется дома. Но он не может остаться с ней на целый день. Он – альфа своей стаи и должен быть при ней. Что он скажет Келси?
Он видел, как эта недосказанность ранит его женщину, хоть она не показывает этого, уважая его личное пространство. Но неизвестность может так же сводить с ума, как и избыток информации. Зейн знал, что откровенный разговор с ней неизбежен и откладывал его. Но Келси должна знать, хоть Зейн и боялся ее реакции. Боялся, что она с отвращением и ужасом оттолкнет его.
– Фьер, я… – Зейн в отчаянии схватился за голову, не зная, с чего начать.
– Брат, я уже который день чую на тебе чужой запах… женский, человеческий. Ты перестал ночевать дома. Я тебе не мамочка, но если бы ты ударился гулять по шлюхам… Меня настораживает, что запах один и тот же. Как бы тебе не нравилась эта девчонка, ты не можешь встречаться с человеком. Это не в наших правилах… – грозный рык заставил Фьера умолкнуть. Зейн выглядел дико. Глаза сверкали, волосы торчали в беспорядке, тело напряжено, готовое к броску. – Да что с тобой, Зейн?
