— Агния, да что это с тобой? Не выспалась, что ли? — пропищал он, опасливо косясь на пылающий в моей руке огонёк.
— Поспишь тут, — прошипела я, формируя из язычка пламени небольшой, но яркий пульсар. На благо, в моей квартире буквально повсюду развешаны противопожарные амулеты, а значит риск попортить мебель был минимальным. Впрочем, исполнить свой замысел мне не удалось. Что-то пребольно куснуло меня за самое сокровенное, заставив мигом забыть о своих желаниях. При ближайшем рассмотрении оказалось, что кусал меня не кто иной, как Амфибрахий — личный защитник и просто миловидный скорпиончик, от вида которого меня перекосило не хуже, чем от хорошенькой порчи.
Спрыгнув с кровати, я округлившимися глазами следила за защитником правосудия, гордо спустившемуся с кровати и проследовавшему к Светогору. Остановившись у ножек кресла, скорпиончик обернулся, взглянул на меня ясным взором своих миловидных глазок, передёрнул жалом и поспешил взобраться на плечо по заботливо подставленной руке хозяина. Этот взгляд говорил о многом и мигом поостерёг меня от мести. Все же насекомых я никогда не любила, а одного конкретного скорпиона — в особенности.
— Ай молодец, ай умничка! — похвалил Амфибрахия мигом расслабившийся паренек, погладив довольно заурчавшую тварь по панцирю. — Ты же мой хороший, ты мой сладенький, ути-пути!
— Так зачем ты припёрся? — почухивая зудящую пятую точку, осведомилась я. — Надеюсь, он не ядовитый?
— Нет, ты что! Яд Амфибрахия не предназначен человеку! Если у тебя нет аллергии на укусы насекомых, то отделаешься простым зудом, — с видом знатока и незамедлительной готовностью откликнулся парень. — А пришел я, потому что хотел своё письмо забрать. И не злись так, я же не виноват, что окно у тебя открытым было и что как раз рядышком деревце растет.
— Ясно. Эх, черт с тобой! — примирительно буркнула я, философски рассудив, что мстю можно приберечь и «на потом». — Вот, держи. Я его забыла отдать.
Парнишка с радостью принял из моих рук небольшую шишечку, приставив её к уху. Что он там слышал, я откровенно не понимала, но, следя за выражением лица полулешего, могла заключить, что шишечка рассказывала ему о многом. Его лицо то озаряла улыбка, то он вдруг начинал хмуриться, старательно сдвигая брови.
— В общем, Агния, батенька сообщил, что собирается на выставку приехать… — оторвавшись от шишечки, сообщил парень, бледнея на глазах. Судя по всему, парнишка явно не ожидал столь скорейшего приезда дорогого родственничка и был необычайно раздосадован этим фактом. Впрочем, я могла его понять. — Кстати, шлёт тебе и магистру привет!
