«Кто бы в этом сомневался?» — мысленно констатировал я, скрывая всплеск эмоций.
Юрий Александрович выглядел чересчур задумчивым. Ход допроса явно проходил не по его сценарию.
— Получается так, что ты с ней дружил, а вот где она проживала, не имеешь ни малейшего понятия? — вновь словно невзначай спросил он.
— Ни разу не был у неё в гостях! — твёрдо заявил я. — Но знаю, что она жила где-то в Ленинском округе северной части города. Недалеко от Семёновского озера.
Несмотря на то, что я рисковал слишком многим, а на кон была поставлена не только моя свобода, но возможно и вся моя дальнейшая жизнь, я вызывающе произнёс:
— Если следовать цепи логических заключений, основанных на моём внезапном задержании и сопоставлении кое-каких предположений, то нетрудно догадаться, что это именно тот дом и та квартира, где было совершено жестокое убийство одного мужчины и нескольких женщин…
На какое-то мгновение я замолчал, наблюдая за тем, как он нервно покусывал нижнюю губу, затем решительно добавил:
— Причём мужчина был убит гораздо раньше. Как минимум за двое суток до того момента, как были убиты женщины…
Мне показалось, что у Юрия Александровича отвисла челюсть. Его коротко остриженные волосы напоминали вздыбленные иголки ёжика, а сам он выглядел каким-то потерянным, если не сказать озадаченным. В его выразительных карих глазах вспыхнуло раздражение, которое он не пытался скрыть. То обстоятельство, что в последние дни я неоднократно перезванивал Татьяне Лихачёвой, было лишним подтверждением моего алиби. Если настойчиво набирал номер её мобильного телефона, то никоим образом не мог знать о её трагической гибели.
— Давай отбросим в сторону лирическое вступление и поговорим совершенно серьёзно, — нарушив мою мимолётную задумчивость, предложил Кабанов.
Я вопросительно посмотрел на него.
— Подозреваю, что это именно ты причастен не только к убийству Татьяны Зиновьевны Лихачёвой, но и к другим жертвам, обнаруженным в её коммунальной квартире! — напрямую выдал он.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга неподвижным пронизывающим взглядом. Я первым решил нарушить гнетущую тишину:
— Хочешь сделать из меня козла отпущения? — преднамеренно дерзко вспылил я. — У тебя ничего не выйдет. Я не настолько глуп, насколько прикидываюсь.
— Не строй из себя невинную овечку, — ровным спокойным голосом отпарировал Юрий Александрович. — У меня, кроме многолетнего профессионального опыта и интуиции, пока нет против тебя никаких улик, но стоит найти хоть малейшую ниточку, как я смогу за неё уцепиться и постепенно сумею распустить весь клубок твоих хитросплетений.
