Наконец картограф приступил к работе. Он начал с западного берега, раскладывая бумагу и помечая дома, дороги и реки там, где они действительно были. Из-за недостатка солнца погиб урожай, но король снова не обратил на это внимания. Его подданные стали покидать землю, уплывать в другие страны, управляемые людьми не столь безумными и жестокими.
Прошло какое-то время, и в стране остались только король и картограф. Карта была уже почти готова, когда картограф нашел скелеты королевы и лошади на далеком берегу и отправился по накрывшей землю карте к своему повелителю. Переполненное горем, сердце короля не выдержало. Лекарь покинул страну давно, и спасти государя было уже некому. Он умер на руках у картографа.
Люпе замолчала. Я поежилась.
– А что случилось с картой?
Она коротко, отрывисто рассмеялась.
– Кроме тебя, про карту никто бы и не спросил.
Я ждала.
– И все-таки?
Она пожала плечами.
– Не знаю. Может, бумага расползлась от дождя, а может, картограф сделал из нее бумажный корабль и уплыл за море, в далекие края.
– А на самом деле?
– Ты же понимаешь, что это только история.
– Да, – я помолчала. – Лучшая из всех, что я слышала. Кто рассказал ее тебе?
Люпе широко усмехнулась.
– Ты сама.
– Нет, правда.
– Ты, – повторила она, но уже мягче.
Я уже не улыбалась.
– Что?
– Ты сочинила ее на мой день рождения. Три года назад, когда мы только-только подружились. Ты сделала для меня карту кроличьего садка, и мы сидели с ней, а ты рассказывала. История так мне понравилась, что вернувшись домой, я записала все на бумаге. Неужели действительно не помнишь?
Я медленно покачала головой. В тот день у меня не было для нее подарка, а поняла это я слишком поздно и поэтому начала рассказывать первое, что пришло в голову. Кто бы мог подумать, что рассказ придется ей по вкусу и она не только его запомнит, но и запишет!
– Дома я часто ее читала. Там все твои любимые штучки: приключения, карты…
– И грустная концовка, – добавила я.
– И это тоже.
Стекло снова хрустнуло, и на этот раз Люпе не успела меня остановить. Ближе к верху, там, где оно было толще всего, прошла трещина. Пламя уже лизало щель, и стекло вспухало пузырем.
Оторвавшись друг от дружки, мы откатились назад. Огонь не проник еще внутрь, но стекло слоилось, и целые полосы соскальзывали, пузырясь, в бурлящее озеро на дне.
Я отступила к противоположной стене пещеры, и тут что-то укололо меня в голову.
– Ууу! – Я машинально коснулась ушибленного места, а когда опустила руку, то заметила на пальцах кровь.
