— Я так и считаю. Ты ослеплен сентиментальностью и не думаешь о мелочах. Впрочем, все, что заставляет ее заткнуться, — стоящая жертва. От этого создания у меня болит голова.
Я наблюдал, как перед нами на оккулусе проплывает мертвый корабль. Еще горстка кораблей держалась в стороне, каждый поодиночке. Рядом с каждым судном по обзорному экрану струились просперские руны, фиксирующие результаты первичного ауспик-сканирования.
Слишком мало кораблей. Слишком мало.
— Что-то не так, — предположил Ашур-Кай.
— Число кораблей не обнадеживает. Возможно, прочие еще в пути.
— Нет, не с флотом. Что-то не так с пряжей судьбы. Сколько раз за последние месяцы мне снился этот шторм? Помяни мои слова, мы движемся навстречу опасности.
Мало что раздражает меня до оскомины так, как прорицание. Какая еще наука или волшба столь бесполезна и неточна? Какое еще искусство столь часто меняет местами причину и следствие?
Взгляд красных глаз Ашур-Кая наконец-то упал на меня.
— Ты готов?
Я молча кивнул. Он проследил за моим взглядом — я смотрел на оккулус. На видеодисплее были рассыпаны названия пришвартованных кораблей, осторожно державшихся на расстоянии от собратьев: «Зловещее око», «Челюсти белой гончей», «Королевское копье».
Небольшой флот окружал колоссальный остов обесточенного линейного крейсера. Корабль был давно мертв: сто лет назад его сразили орудия людей и клинки демонов. Когда-то он странствовал среди звезд, повинуясь амбициям полубога, и с яростной гордыней носил имя «Его избранный сын». Теперь же он ворочался с боку на бок, дрейфуя в сердце бури: разверстые раны и искореженный штормом металл. Как и несколько раз прежде, ему предстояло послужить нам нейтральной территорией.
Еще живые корабли медленно сходились. Все прикрывались от угрозы обстрела из лэнсов приближающихся сородичей. Каждый сам по себе был крепостью, выделявшейся хребтовыми бастионами и выступающими носами, а громадные корпуса с потрепанной броней вмещали в себя экипаж рабов, которого хватило бы на целый город.
Самый крупный из них представлял собой выдающийся памятник военному гению человечества. «Зловещее око». По всему лазурно-зеленому корпусу окруженного крейсерами линкора виднелись шрамы от бессчетных сражений. Рядом со своим флагманом плыли «Королевское копье» и «Восход трех светил». Казалось, они сомневаются, стоит ли приближаться к безжизненному остову. «Его избранный сын» — или хотя бы то, что от него осталось, — носил на себе следы расцветки их легиона.
