Юл не первый раз отмечал резкие перемены настроения у напарницы. Гнев с быстротой молнии мог трансформироваться в веселость, а затем также моментально обращаться в бешенство. С одной стороны это настораживало, с другой - притягивало, но в любом случае такие метаморфозы были непонятны, а Юлу, обладавшему врожденным любопытством, нравились загадки.
- Так или иначе, это неплохое место, чтобы прожить здесь остаток весны и лето, - заметил младший правнук последнего предка.
- Ты опять за свое?
- Послушай меня, Хона, - парень, широко раскрыв глаза, дружелюбно улыбнулся, так, ему казалось, он выглядел убедительней, - я ведь тебе рассказывал, что путеводитель, который теперь у твоего отца, дает указания, как правильно поступить. И если мы останемся в городе, мы поступим мудро. Ведь с судьбой глупо спорить. Там так и написано.
- А с чего ты взял, что наша судьба - оставаться в городе? - ухмыльнувшись, Хона скрестила руки на груди. - Наша судьба - идти за Пагубь!
- Ладно, - сказал Юл, - давай тогда испытаем судьбу, выясним, чего она хочет: оставить нас здесь или отправить на юг.
- И как же ты это собираешься сделать?
- Через испытание игрой.
- Игрой? - тонкие брови Хоны искривились дугой, отчего у Юла сердце забилось чуть быстрей.
- Игрой, - подтвердил он. - Есть такая игра. Называется "Испытание Судьбой". Берешь камушки, раскладываешь их в ряд, потом каждый из испытуемых забирает один, два или три камня по своему усмотрению. Проигрывает тот, кто забирает последний камень.
- Ну, хорошо, - на удивление легко согласилась Хона, - давай сыграем.
- Пятнадцати хватит? - спросил Юл, собирая осколки кирпича.
- Двадцать один хватит.
- Почему? - парень насторожился. Дело в том, что при правильной игре побеждал тот, кто начинал первым, если только количество фишек не равнялось тринадцати, семнадцати, двадцати одному, двадцати пяти и так далее. Тогда наоборот, выигрывал тот, кто вступал в игру вторым. Юл частенько облопошивал Темерку и знал особенности игры досконально.
- Потому что три правила и семь кланов, а три раза по семь будет двадцать один. Священное число, - пояснила Хона.
- А... понятно, - сказал Юл.
Парень собрал нужное количество камней, а девушка не без труда отворила скрипучие ворота, которые выглядели весьма солидно и через сто лет после Великой погибели. В храме стало светло, и напарники сели друг напротив друга.
- Я уступаю тебе право первого хода, как самой храброй среди всех девушек и женщин, которых я когда-либо встречал в жизни, - Юл любезно улыбнулся.
