4 января 1988 года, понедельник – первый день работы после Новогодних каникул. В Новый год я катался на лыжах. Лыжи и ботинки у меня всегда наготове, хотя я катаюсь раз в год. Этим лыжам и ботинкам уже 34 года – лыжи потрескались, а одна уж заменена, но, наверное, хватит до конца. А вот у Германа лыжи дорогие и красивые, но он почти не катается, да и Ване не даёт. Так вот – катались мы втроём: я, Виктор Немиров и Жора Замула. Всех вытянул Виктор. Между прочим, разговорился с Жорой о конкурсе Жуковского – он ведь тоже подавал, только я в одиночку, а он – втроём. Жора оказался совсем не в курсе, как там всё происходит, и тогда я ему всё рассказал, и он приуныл: «А можно подавать повторно на следующий год?» Зато он мне рассказал, как много лет назад премию Жуковского получил Фролов с Украинцевым. В тот год в Жюри было много споров между аэродинамиками и поэтому премию решили отдать прочнистам, что за всю историю случалось очень редко: Стрелков, Макаревский, Фролов, да и то серебряную медаль, а золотую решили не присуждать. Сегодня Соболев и Поповский уже спрашивали меня, какой результат конкурса, но официально результат должны объявить 16 января после утверждения в министерстве. Поповский пошутил: «Ну, хоть есть что утверждать?»
Пока я описывал конкурс, вокруг меня кипела работа. Мы приступаем к переходу от БЭСМ-6 (Быстродействующая Электронная Счётная Машина) на Labtam. В прошлом году на курсах изучили операционную систему RSX-11 (для VAX). Потом по книге – систему СР\М. Сегодня Соболев сказал, что всё это не годится – надо изучать UNIX (юникс). НЭН (Набиуллин Э. Н.) изучил Фортран-77, РАА (Рыбаков А. А.) – Фортран–4, сейчас изучает наследие Костромина (кое-где нашу методику уже перевели на Фортран).
Сейчас 16 час. Только что сообщили: серебряная медаль!
7 января 1988 года, четверг
Итак, тягостные хлопоты сменились приятными делами: вчера отвозил в Музей бумаги, необходимые для оформления процедуры утверждения премии Жуковского. Свищёву понадобилась аннотация для доклада на коллегии министерства (МАП). Я отдал секретарше (Надежде Матвеевне) два варианта: на полстраницы и на целую страницу. Она предположила, что, наверное, короткий вариант предпочтительнее, но на всякий случай взяла оба. Она же рассказала подробности о конкурсе. Оказывается, в Жюри 17 человек (насчёт Рыжова Ю. А.: он ещё не в Жюри, так как в академики выбран только что). На заседании присутствовало 11. Что касается моей работы, то за меня голосовали единогласно и это редчайший случай. Премия Жуковского когда-то была 75 тыс. руб. (в те годы Сталинская премия была 100 тыс.). После реформы 1961г она естественно стала 7500. Потом её сократили вдвое, потом ещё раз и теперь она стала 1875. Что касается серебряной медали, то полагающаяся к ней премия равна половине золотой, т. е. 937 руб. Надежда Матвеевна от всей души радовалась за меня и тут же сообразила: “Вы хоть и серебряный лауреат, но получите больше, чем каждый из трёх золотых». Золотая медаль за “Горение и турбулентность”- совместная работа ЦАГИ и ЦИАМ, авторы Кузнецов, Сабельников, Прасковский. Через неделю будет торжественное заседание в Музее Жуковского с докладами лауреатов. Рекомендуется уложиться в 20 мин. Это вроде Нобелевской лекции.
