1988г
он женился, у неё комната в Москве.8 февраля 1988 года, понедельник.
Сегодня новый семестр у студентов. Ваня наконец сдал хвост по физике (в субботу). У них на курсе было трое с хвостом по физике, явились двое, а третий испугался. Ване поставили три с плюсом, т. е. уверенную тройку. Всё это произошло из-за его лени и безалаберности. Остались школьные привычки: там сочинение всегда прощали, разрешали откладывать на «потом». И вот мы с Лилей на работе, а где Ваня: спит или на лекции, - неизвестно.
Фомин передал мне две информкарточки: улучшение подъёмной силы профиля за счёт крутильной вибрации профиля. Надо будет передать Столярову: – по-видимому, прав Вожегов! Американцы занимаются этим (AIAA Paper 86-0117, J.Aircraft, 1985, VII, v.22, N7).
В обеденный перерыв мы с Ваней пришли домой вместе. У них было две лекции с 9 до 12. Но как рассказывала Ира, опять пришлось будить его с 8>00 до 8>15, и только в 8>42 он вышел из дому.
Только что закончил писать заметку в годовой техотчёт ЦАГИ за 1986г. Утром заходил Поповский и я нечаянно испортил ему настроение на весь день, напомнив, что надо писать (всем!) заметки в годовой техотчёт, а как известно, дело это нудное, хуже школьного сочинения.
Обзвонил всех партгрупоргов по поводу проведения собраний в отделах. Последний, кого удалось поймать, был Ермаков, который редко бывает на партсобраниях, за что его собираются разбирать.
Наш кот Кэти сломал хвост. Возможно, его кто-то ударил на улице, т. к. в эти дни он ходит в форточку на улицу орать. А люди этого не терпят.
9 февраля 1988 года, вторник.
Сегодня в 9час зашёл Галкин обсудить одно очень важное дело. «Знаешь ли ты, - начал он, - как обстоит дело с 11Ф35?» Я ответил, что сейчас решается вопрос об очередном вылете, а там очень малые запасы по частоте элерона. «Правильно, - согласился он, - так оно и есть. За много лет испытаний флаттерных моделей граница флаттера по частоте элерона всё увеличивалась, всё уточнялась и поднялась на два герца, а что касается частотных испытаний, то реальная частота элерона каждый год становилась всё ниже. И вот они сблизились так, что остался запас всего в 1 гц!»
«Но не в этом главное», - продолжал он. И тут он поведал о большой беде, которая надвигалась постепенно, годами и сейчас обрушилась на нас со всей очевидностью… Короче говоря, после этого он пришёл к мысли, что мне, Бунькову, необходимо связать Систему-4 с нашим флаттерным расчётом и к лету сделать полную динамическую схему с аэродинамикой (хотя бы приближённой: с ГОС – так называется моя гипотеза одномерной стационарности).
