- Извольте.
Нет, одним из моих "знакомых" по работе он вряд ли был. Если только не пластическая операция. Но лицо узнать совершенно невозможно.
- Очень хорошо. Отравимся в прошлое. Недалеко, всего-то на тридцать шесть лет. И ходить-то далеко не надо, все случившееся произошло в этом городке, в доме номер шесть по Аптекарскому переулку, в квартире... может, номер квартиры вы скажете сами?
Я молчал.
- Не хотите, как хотите. Номер сорок три, это на последнем, пятом этаже дома. Подле входной двери в квартиру - лестница на чердак. Обычно люк был лишен замка, и потому долгое время чердак был тайным убежищем вашего старшего брата, а, затем, и вашей тайной. Вам тогда было семь лет, нет, еще шесть, когда вы впервые побывали в его "апартаментах", уж так получилось, что вместе с матерью: она догадалась о месте пребывания вашего старшего брата....
Молодой человек снова замолчал, затем заговорщицки улыбнулся и, посматривая то в окно, то на меня, продолжил:
- Конечно, речь у нас пойдет не об этом случае. Я использую его лишь для того, чтобы вы мне поверили, прониклись доверием к последующим моим словам. Впрочем, по вашему лицу я вижу, что вы не собираетесь мне возражать.
Я с трудом взял себя в руки.
- Не собираюсь. Хотел бы я только знать, от кого вам все это стало известно.
- От вас, разумеется, - небрежно, как бы отмахиваясь, произнес он, и, не дав мне и слова вымолвить, продолжил: - Теперь непосредственно о случае, прелюдия к которому, только что прозвучала. Оставим же ее в стороне, это не слишком приятная тема для беседы. Ссора с матерью, предательство брата, вернее, наоборот, но результат один - разлад в семье.... Какое сейчас имеет значение, что за чем последовало? Вот именно, слушайте дальше, - он явно наслаждался выбранной для себя ролью, мне же невыносимо захотелось заткнуть ему хотя бы на мгновение рот и уйти, хлопнув со всей силы дверью. - Так или иначе, но вы почувствовали себя несчастным, всеми брошенным ребенком, до которого никому и никогда не будет дела. Ну и так далее... - он уже обращался не ко мне, а к некоей воображаемой аудитории, точно адвокат в зале суда. - Ведь что вам было, всего-то без двух месяцев семь. Короче, вы стащили из темной комнаты коробку спичек, соскребли головки в стакан и, залив водой, выпили.... Мне думается, это случилось не без влияния Гарина-Михайловского, "Детство Тёмы", если не ошибаюсь.
- Я тогда не умел читать, - холодно ответствовал я молодому человеку. Это его явно разочаровало.
