Молодой человек полюбовался сменой целой гаммы чувств на моем лице, внезапной скованностью моих движений, непроизвольным жестом выхватить из-за спины револьвер - Бог его знает, зачем, - и, видимо, остался доволен. Зато я убедился, и пол-очка в мою пользу - что, даже если он не один в квартире, даже если это ловушка, я успею отреагировать на любое появление со спины, из ванной комнаты любой группы, числом не превышающем количества оставшихся патронов в заткнутом в джинсы оружии, минус один патрон. Эту сторону дела он отметил также и произнес свою вторую фразу таким же спокойным и уравновешенным голосом, никак не вязавшимся с его намерениями, прежде чем я успел произнести свою:
- Не беспокойтесь, капитан, мы одни.
Я кивнул.
- Вынужден поверить на слово.
В ответ молодой человек улыбнулся. Или мне так показалось, что он улыбнулся; самоубийца стоял спиной к свету, лицо его находилось в собственной тени и разглядеть его выражение в ярких солнечных лучах, бивших из окна, было делом нелегким. Молодой человек выбрал очень удобную позицию для наблюдений за входной дверью, он видел ее от окна наискосок в проеме распахнутых створок, соединяющих комнату, практически лишенную обстановки, и крохотный коридорчик. Отсюда он мог, не беспокоясь о группе захвата, диктовать условия и решать проблемы, что привели его в эту квартиру. В течение долгой паузы, отведенной для ответа на мою фразу, мне подумалось, что, вполне возможно, квартира эта выбрана им намеренно, он мог быть здесь и раньше, скажем, составляя компанию тому студенту, что проживает в этой "меблирашке".
Пауза продолжала затягиваться, молодой человек продолжал улыбаться и лишь нервно дернул рукой с зажатой в ладони рукояткой револьвера: единственный признак, что он хоть в чем-то выдает свои чувства. Я боялся и не мог не смотреть на эту руку, она приобрела для меня куда большее значение, чем глаза собеседника, чем выражение его лица, ушедшее в тень. Мне было видно любое шевеление пальцев, любое сокращение мускулов пускай и непроизвольное; я поднял правую руку на пояс, зацепив большем пальцем за часовой кармашек джинсов. На всякий случай сократить путь своей руке.
И тут только я заметил, что молодой человек одет точно так же, как и я. Первоначально это не бросилось мне в глаза по весьма прозаической причине - слишком стандартное одеяние: теннисные или беговые кроссовки, голубые джинсы, с кожаным поясом черная обливная кожаная куртка и белая майка под ней. Я застегнул свою кожанку под горло, на улице было довольно прохладно, а молодой человек расстегнул свою. На майке была выведена надпись "Greenpeace", издевательская для данного случая.
