Совсем неподалёку от поселения двигалось небольшое стадо животных. Огромные точно холмы, поросшие косматой бурой шерстью, они втрое превосходили южных собратьев. Мощные бивни по размеру могли пойти на рёбра для корпуса шхуны. Шедший впереди вожак заревел, вскинув змеевидный хобот, и тяжёлое эхо долго ещё плыло над безжизненными, с точки зрения скадарцев, мёрзлыми землями севера.
На мгновение Ирэн почудилось, будто с противоположной стороны за стадом наблюдает белый волк. Прищурилась, сделав ладонь козырьком.
Нет, просто снежный вихрь.
- Вы и на них охотитесь?
- Их осталось слишком мало, нет. Ирэн, мне не нужен твой зуб. Достаточно простого обещания.
- Обещаю, - кивнула девушка, ещё не отошедшая от потрясения.
Если бы об этой встрече рассказал кто-нибудь, кэссиди - прежняя кэссиди - велела бы отрезать язык лжецу. Мамонтов считали давно вымершими. Как, впрочем, и аватар.
Да и весь север описывали ледяной пустыней, непригодной для жизни. Однако, её нашли здесь те, кто предпочёл вымереть для прочего мира...
***
Тэниэль убежал домой (Ирэн до сих пор не знала, где и с кем он живёт), а кэссиди направилась в своё временное пристанище. Аватары занимались своими делами, не обращая на девушку внимания, словно её тут и не было. Это вполне устраивало, но не переставало удивлять. Да, либр остался у Кэйларрэна как залог того, что его владелица не натворит что-нибудь, после чего сбежит в неизвестность. И, тем не менее, оборотни позволяли чужачке свободно разгуливать по селению, общаться с их детьми. Неужели только из уважения к Нэйдэ? В чём подвох?!
И ещё один вопрос волновал наследницу...
...- Зачем обучать детей имперскому, если вы не собираетесь покидать север? - поинтересовалась Ирэн, помогая накрывать на стол. Получив обратно свои вещи, кэссиди сразу же подарила плошку с виноградом, и теперь она красовалась в центре стола, наполненная какими-то кореньями, оттеняющими пресный вкус несолёной рыбы.
- Нас учит Кэйларрэрн, - за время их общения речь северянки стала гораздо чище. - Он говорит, мы должны знать язык своего врага, чтобы уметь развязать его, прежде чем отрезать.
- Нэйдэ, я серьёзно!
- Я тоже серьёзно, - продолжала издеваться Кузнечик.
Оставалось только рукой махнуть. Развязать язык аватару вообще невозможно.
- Баум! Баум! - басисто захныкал мантикэр, обтирая спиной сапоги северянки.
- Бедный голодный кисонька! - приличный кусок варёного омуля шлёпнулся в алчно разинутую пасть.
- Бедная голодная кисонька только что целую рыбину спорола! Будешь так жрать - никогда не взлетишь!
