- С Рори все в порядке. И Блэйлок... - опять заминка, - не сахарный. С ним все будет хорошо. Он крепкий парень. Так что, - Рагнар пристально посмотрел на Лироя с экрана визора, - не дури.
Последующий быстрый взгляд в сторону Стивена Барнелла сказал Лирою о многом. Значит, теперь ему и в туалет будет не сходить без надзора. Рагнар Май боялся взрыва, как и его отец. Но только взрываться никто не собирался, потому что мальчик уже вырос из своих штанишек. А взрослые не ломают себе жизнь по частям, они уничтожают ее полностью. И Ли знал - еще не время.
Спустя час он как обычно вошел в свой студенческий интерактивный кабинет и подключился к лекции.
***
Виктор Бергман откинул в сердцах электронные листы с анализами Дариуса тер Артои и запустил пальцы в волосы. Как бы не хотелось увидеть там другие показатели, но он не мог их там разглядеть. Дариус с каждым днем все ближе приближался к своему концу, а ранение не оставило ему вообще никаких шансов, запустив все процессы по разрушению организма на немыслимой скорости. И если Бергман не ошибался, а ошибался он достаточно редко, то ему оставалось десять-двенадцать дней. Он сжал пальцы в кулак. Страх разбегался по телу волнами. Как он должен сообщить об этом Диосу тер Артои? Сшивать горло Готье и то было легче!
Диос же не отходил от отца, ночуя в его палате. Только сейчас он понял насколько любил его. И насколько любил его отец. Зачем он вышел без Инпу в цветочный магазин? Да еще и потащил отца. Чтобы что?
Чтобы лишний раз показать, что он плюет на весь этот церемониал?
Что будет любить ту, которую выбрал сам?
А что теперь?
Все доказал, дурак?
- Господин тер Артои? - Диос услышал голос Бергмана сквозь пелену своих мыслей. Не дав ответа, он лишь повернулся к нему. Свет окна "зажег" его золотые волосы, отчего Виктору стало совсем жутко.
- Могу я поговорить с вами? Наедине.
- У меня нет секретов от отца. К тому же это ведь будет касаться его напрямую?
Бергман лишь кивнул.
- Тем более...Я слушаю вас.
Бергман сглотнул слюну, которая просто затопила рот. Нервно убрав руки за спину, он все-таки начал свою речь:
- Мой пациент находится в очень тяжелом состоянии. Из-за мутаций крови и рядя основных генов, процесс восстановления невозможен.
И замер статуей, ожидая любой реакции.
Диос молчал. Затем пристально посмотрел на спящего отца, на его безмятежное лицо. У него было такое же лицо, когда он закрыл тело Диоса от дула трезубца.
- Я не понимаю...
Бергман опустил взгляд и продолжил:
