Оглянулся Федос — и правда: еще несколько ям глубоких.
— Так почему же ты здесь один?
— Не один — с трактором. У него силенок — будь здоров! А люди обедать пошли. Колесный трактор на заправку поехал. Я остался, потом пообедаю. Всем-то сразу нельзя: сенаж может не получиться, если приготовленная зеленая масса наверху залежится. Ее как можно скорее закрыть нужно… Вон, видишь, и второй трактор на подмогу идет.
И верно: широкой полевой дорогою двигался к силосным ямам трактор «Беларусь». А из деревни, деловито шагая, спешили колхозники.
Федос шмыгнул носом, переступил с ноги на ногу и проговорил:
— Знаешь что, Микола, ты никому не рассказывай.
— О чем?
— Ну, о том, что я… тебя не пускал… Обещаешь?
— Конечно, Федос, о чем речь. Пусть мой трактор жеребенком станет, если проговорюсь.
— Дай слово!
— Даю два.
На имя Федоса Малашевича пришла посылка. Почтальон вручил извещение.
После обеда Федос с тетей Настей отправился в село, в почтовое отделение.
Почта занимала половину дома под новой шиферной крышей. В другой половине был медицинский пункт. Сюда однажды Сергея водили, когда он крыжовника объелся.
Обычного барьера и широкого стекла с окошечками не было. Просто низенькая деревянная перегородка, стол, шкаф, два кресла.
Девушка, сидевшая за перегородкой, ответила на приветствие и придвинула к себе ящичек, перевязанный веревкой, на которой было несколько больших сургучных печатей.
— Паспорт у вас есть? — спросила девушка.
Федос сперва не понял, к кому она обращается. Потом покраснел. Потому что его впервые в жизни, как взрослого, назвали на «вы». И еще потому, что паспорта у него еще все-таки не было.
— Может, я за него распишусь? — спросила тетя Настя.
— Нет, — ответила девушка. — Тут ясно сказано: для Малашевича Федоса. Пусть сам и распишется.
— А с паспортом как же? — заволновалась тетя Настя. — У меня ведь с собой нет его…
— Вас я знаю. Его, — девушка глянула на Федоса, — его тоже в нашем селе уже знают. Напишем: «Лично известен».
— Вот и хорошо! — с облегчением вздохнула тетя Настя.
— И я вас тоже знаю, — сказал Федос девушке. — Вы — Сергея сестра, и он на вашем велосипеде катается.
— Точные сведения. Распишитесь и здесь.
Федос заторопился, засуетился. То ли перо было непривычное, то ли из-за чрезмерного старания, но он даже язык высунул, выводя свою фамилию.
Настроение испортила последняя буква «ч». Ее хвостик предательски поехал в сторону. А когда Федос попытался это исправить, с пера соскользнула здоровенная клякса.
