Но что снопики льна под боком в сравнении с небом, которое так высоко и которое рождает смелые мечты. Смотришь на небо, и кажется, что ты летишь в ракете. В космической. Спокойно так летишь и летишь. Кругом тишина, тишина и простор. Там, внизу, на Земле, мама волнуется. И Лена — тоже. Она даже плачет. Сергей ее успокаивает. А она ему: «Отстань, пожалуйста! Садись на свой велосипед и катись!» А тетя Настя только руками разводит: «Ну кто бы мог подумать, что наш Федос…»
А ракета летит, летит…
Вперед, к звездам!
Тррах тарарах!
Федоса бросило в сторону.
«Ракета сломалась?.. Ой, да это ведь с телегой что-то случилось!..»
— Ребята! — закричал Федос. — Телега переворачивается!
Но задние колеса громыхнули, и телега снова встала в исходное положение.
— Не спи! — наставительно произнес Сергей, оборачиваясь. — Совсем с дороги сбился.
И правда: когда Федос опустил вожжи и перестал управлять Князем, конь свернул с дороги в клевер. Если бы Федос не закричал, ребята, которые ехали впереди, не оглянулись бы, да так и оставили бы его одного.
Федос осторожно выехал на дорогу и теперь уже не сводил с нее глаз.
На перекрестке — машины. Льняной поезд уступает дорогу технике. Бензовоз останавливается, из кабины высовывается Марыля:
— Ну, как работается, Федос?
— Хорошо! Вот бы дала нам еще сигнал и транзистор!
Марыля смеется. «ЗИЛ» фыркает и скрывается за поворотом.
Дядя Петрусь озабочен. Дома бывает редко. На вопрос, что случилось, отвечает коротко:
— Жара. В небе сушь, как в печи.
Каждому понятно, почему это так беспокоит дядю Петруся. В такую пору от искорки до пожара — один шаг, одно мгновение. Порой неизвестно, от чего загорается лес. Поэтому и не вылезает лесник из лесу. Переночует дома, наскоро перехватит чего-нибудь — и был таков.
Молча ест дядя Петрусь. Один. Федос сидит напротив, посматривает на потемневшее, небритое лицо лесника, на шершавые ладони его. Спрашивает не без робости:
— А можно мне с вами после обеда пойти?
Дядя отодвигает пустую тарелку, откладывает в сторону ложку.
— Что ж, пошли, если хочешь.
…Они идут лесной тропинкой. Велосипед лесник ведет за руль. Молодая сосновая роща не спасает от невыносимой жары. Песок на дороге, как горячая зола, ступни так и обжигает: ведь Федос последнее время ходит, как все деревенские дети, босиком. Духота. Дядя Петрусь часто останавливается, углубляется в кусты, принюхивается.
— На днях дождь должен быть, тогда полегчает, — говорит он. — А пока лес в опасности.
