— Ворон всюду хватает. Гнезда же вьют они чаще в хвойных лесах, бывает, — и в старых, запущенных парках.
— Дядя Петрусь, а это кто скачет?
— Это? Сорока. Ишь, на суку вертится, длинным хвостом хвастается.
— Чего это она раскричалась?
— Не понравилось, что мы пришли.
— А кто лучше — сорока или ворона?
— Обе хороши. Всего и пользы-то от них, что бесплатные уборщицы в лесу.
— Как это так?
— А так. Например, погибла птица или зверь. Кто уберет? Ворона или сорока: они ведь падалью питаются.
— Значит, все-таки полезные они.
— Да, очищая лес, пользу приносят. Зато разрушают гнезда маленьких птиц, выпивают их яички. Высмотрит ворона или сорока гнездо с птенцами синицы, скворца — их в лесу тоже много, — или там, скажем, дрозда, или даже сойки, подкараулит, когда родители улетят, и утащит, съест птенчиков. Всех до единого.
— Вот разбойницы! — возмутился Федос и, схватив с земли шишку, запустил ею в сороку. Попасть не попал, но напугал здорово: пестрая крикунья мигом сорвалась с сука и скрылась где-то за деревьями. Но оттуда застрекотала пуще прежнего, словно дразня своего обидчика.
— А как бедным жаворонкам от ворон достается! — продолжал между тем дядя Петрусь. — Да что жаворонки — вороны и на зайцев нападают. Но за такое легкомыслие приходится им иной раз и головой расплатиться. Заяц — он не всегда убегает… Бывает от ворон и посевам вред: зерна пшеницы из земли выгребают.
— Разогнал бы я этих ворон и сорок, да так, чтобы перья полетели! — сказал Федос.
Дядя Петрусь ничего не ответил.
Давно уже остались позади и поляны и болото. За молодыми елочками пошел березняк, а его сменили сосны. Только это был уже настоящий лес: с высоченными и прямыми, как стрелы, золотистыми стволами, с буровато-черными комлями и густыми зелеными кронами, которые где-то под самыми облаками шумно разговаривали с ветрами.
В одном месте Федос увидел на стволах деревьев какие-то надрезы. А на земле под этими засечками стояли расширявшиеся кверху конусообразные глиняные сосуды. И стекал в эти сосуды прозрачно-желтый сок.
— Зачем это? — спросил Федос.
— Это живицу — смолу хвойную — спускают. А надрезы такие подсочками называются.
— А для чего живица нужна?
— Из нее много нужных вещей делают: скипидар, канифоль, смолу, деготь.
— Значит, в лесу не одни только грибы и ягоды, не только дрова?
— Э, братец! Без леса ни дома, ни корабля не построишь, угля из шахты не добудешь. Тетради, книги, вообще бумага — из чего, ты думаешь? Из леса. Из древесины даже и материю делают — шелка разные, — и спирт, и порох.
