- Мне очень интересно, что во время допроса все было так хорошо, они меня не били,
сочуствовали, вежливо со мной разговаривали. Также в тюрьме все ко мне очень хорошие и
вежливые. Или Бог хочет, чтобы перед смертью мне были приятны все люди. Что такое
хороший человек? Мне кажется, что у хорошего человека должно быть что-то особенное ...
Но для меня сегодня хорошо то, что не ругают и мне сочуствуют.
- Каков взгляд на будущее?
- Если бы я знал, что мне нужно будет жить в тюрьме в течение 5 лет, я бы много читала, попросила разрешения писать ... Но так жизнь в этом мире не имеет значения:
Приходится самой страдать, приходится видеть, как страдают другие ...
- Как вы себя чувствуете в камере?
- Как птичка в клетке ... В камере есть мыши, я их очень боюсь. Даже смех берет - какая
большая девочка и боится таких маленьких мышек ...
Начиная с VII.20, Робинавичюте готовится к крещению. Мы все повторяли сегодня. Она
отлично знает молитвы как по литовски, так и на латыни, и у знает много псалмов, она
несколько лет жила в Каунасе с монахинями, с которыми сердечно дружила и с ними ходила
в церковь . Уже в VII.25 я согласился крестить ее утром в церкви в тот же день Она была
полна решимости принять крещение.
VII.24, как гром ударило известие о том, что Робинавичуте везут в Понары. Ей сначала
говорят, что отпускают в гетто...
но она сразу же узнает, что ее отвезут в Понары. Страшно преживает ... В камере я крестил
ее во имя Марии, принял Св. Причастие. Лицо просветлело ...
Говорит:
110
«Я хочу жить ... потому что я никому не сделала ничего плохого ... Как жестоко: я буду
стоять на краю ямы, и на меня наставит винтовку , человек, которому я не делала ничего
плохого, которого я никогда не видела ...
которого я не хочу видеть, но будет вынуждена
увидеть.
Я искренне прощаюсь с новообращенной Марией, желаю ей силы, и попросил ее молиться
о мире, чтобы в мире не было больше насилия ...
Она бросает камеру с суровостью и в то же время с любовью, глядя на меня, вытирая глаза, послав последнее "прощай". Увидев в коридоре немцев с автоматами и солдат спецотряда, она кричит необыкновенным голосом и начинает умолять о пощаде, о котором она также
просила в просьбе в гестапо ...
Один солдат специального отряда, согласно указаниям немца, чтобы не кричала затыкает
ей рот тряпкой ... *
* Juozas Baltramonaitis. Dienoraštis (1942-1944). Vilniaus sunkiųjų darbų kalėjimo kronika.
Lietuvių katalikų mokslo akademijos metraštis, t. 22. Vilnius, 2003, p. 558-561.
