пастбище. Я открыл дверь забора и выпустил ее. Какая то грязная, и как не наша. И заборы
разбиты, и я слышу - бык мычит. Так и его я выпускаю, какой-то черный, маленький. И
какого то человека хотел застрелить, бродил по каким то развалинам и целился стрелять.
Затем он вышел на улицу и
там несколько раз стрелял в мужчину, но не убил . И я вынул из головы большую вошь и
убил.
19 марта я шел по красивому лесу, я хотел найти грибы, но не нашел. Такой лес чистый,
белый мох. Затем я прошел через небольшое поле, перепрыгнул через канавку и вошел в
густой леса, я говорю нашел ягоды, но я не нашел и увидел большие дубы я посмотрю есть
ли желуди, я видел, но я не брал.
Но Витас позвал меня, сказал «война», иди быстрее, я говорю, я скоро приду. Проснулся
21 марта. Мне приснилось, что я собираюсь в какой-то коридор помочиться. И коридор
настолько грязный, везде загроможден, но я стоял в середине, и я не испачкал туфли. 2.
Похоже, йонас меня меня подстриг. Я говорю, не стриги много, говорит он, я просто я только
укорочу, я не режу тебе шею и не стригу его с ушей, а порезал шею машиной, сначала
болело, я сказал, что не жми так, потом
не больно. Выгляжу красивым 3. Кажется, Петрайтиса Ангеле прибежала ко мне
104
голая, такой красивая, и снова убежала. 4. Альгирдаса Марцеле лежал на нашей кровати
как обреченная, такая худая и бледная, я лег на нее, не помню или встал, кажется, я встал.
22 марта. Мне снилось: я в своем доме, и следователь допрашивает человека, сказав: не
беспокоить меня, и я вышел из этой комнаты и предупредил, я кричу, что даже не дают
одеться, когда я несколько раз стучал дверью, но не закрывалась вообще. И я пошел по снегу, такой чистый ...
23 марта. Мне приснилось, кажется, кушал большие блины с моей дочерью, такие белые,
только половинк отломил, это казалось более тонкая половина ... Там была вода грязный, не
пил, просто стоял и смотрел. И я спал в каком-то доме, а на левой руке было два пореза.
Кажется, мой отец обещал меня убить его за что-то, но этот человек говорит, что это не
обязательно, потому что оба пореза имеют одинаковую длину и уже заканчивают заживать,
не болят. Это я пришел к отцу, мой отец такой большой, и как не отец, и я начал извиняться, чтобы не убил, и кажется, что он простил меня, и я заплакал.
... До суда мне снилось в , что в нашей кухне готовится какой-то бал, но мы не пили и не
ели. Два покрывала белого цвета положили на стол. Ионас дал бельё белое, но я говорю:
