«Какое дело обстряпывает тёмный? Не использует ли он меня, как прикрытие? — подула на отвар, глотнула ещё. — Все эти письма, таинственные посланники, дела с Противостоящими… Может, Эсин повесил меня на тёмного, чтобы лишить того свободы действий и отвлекать? Ну чем же на самом деле занимается тёмный?»
— Хозяин!
Он высунулся из укрытия.
— Иди-ка сюда и расскажи, как мы с супругом въехали, сколько я валялась без сознания, и чем он в это время занимался.
Вытирая руки о засаленное полотенце, хозяин послушно сел напротив, вздохнул:
— Ну… вы явились ночью. Тебя какой-то мужчина нёс, он недавно вот заглядывал. Утром к мужу твоему девушка какая-то пришла, он её с тобой сидеть оставил, а сам ушёл. Явился тока вечером, усталый и, кажись, злой. Его посыльный ждал, сумку ему передал, потом почти до закрытия сидел, ждал, когда муж твой сумку эту вернёт, потом ушёл вместе с девицей той, что за тобой присматривала. Ещё гонец был с прогнозом по граням. А потом ты прибежала с известием, что рана у него открылась…
— Ясно. — Залпом допила отвар. — Где тут у вас платья можно купить?
Конечно, надо собирать деньги на возврат долга, но ходить в ужасных длинных платьях — не моё.
— Готовые?
— Ну конечно, я не собираюсь в вашем захолустье задерживаться, — потёрла немеющие ладони.
Нахмурившись, хозяин буркнул:
— Рынок тут через две улицы, совсем рядом почти.
— Понятно, — встала, и всё закружилось.
Села.
— Давай помогу. — Хозяин перекинул мою руку через своё плечо и помог встать, поволок к лестнице. — Давай, давай, шевели ногами.
Что-то мне это совсем не нравилось, сердце сбоило, язык онемел, а по рукам и ногам полз холод. Внезапная ужасающая догадка помогла шевельнуть губами:
— Яд.
— Я эти деньги, — забормотал хозяин, втаскивая меня по лестнице, — своим горбом заработал и отдавать шлюхе не намерен.
— Тыыы… — задохнулась, по телу пробежала судорога.
— Скажу твоему муженьку, что ты от ревности траванулась ярской травой, что у нас для крыс припасена.
Я повалилась на верхние ступеньки лестницы: у ярской травы противоядия не было, с ней только тёмные справиться могли. А тёмного нет, а действует она быстро и парализует, я ни идти не смогу, ни на помощь позвать.
Подхватив меня на руки, хозяин потащился к дверям нашей комнаты. По моим немеющим щекам текли слёзы.
Это… нечестно! Я… умирать не хочу!
Толкнув дверь плечом, как Гур накануне, хозяин внёс меня в спальню, уложил поверх скомканной постели. Шею я повернуть не могла. Сначала краем глаза видела, как он зажигает свечу, потом слушала, как он расшвыривает вещи:
