— Какой ты, оказывается, покладистый, — брезгливо заметила я.
Вот Эсин — он никогда не пускал дела на самотёк, было это юрисдикцией Противостоящих, тёмных или ещё чьей. Он бы лично тех каторжников тряхнул, всё выяснил и только потом сообщил. А мог бы и сам разобраться до конца. Но он — пресветлый Самрана, а этот тёмный — так, всего лишь следователь.
— Давно меня так не называли, — задумчиво произнёс тёмный.
Фыркнула. А он продолжил:
— В тебе чувствуется воспитание пресветлого. Только он сильный, опытный, и когда он так себя ведёт — это выглядит хотя бы естественно, а когда у сопливой девчонки столько гонора и безжалостности — это смешно. И немного противно.
Повернулась к нему: тёмный лежал в одних штанах, смотрел на мелко исписанные листы и явно не горел желанием продолжать беседу.
— Противно? — поднялась на ноги прямо на постели. — Противно?
— Да. — Тёмный переложил прочитанный лист вниз.
Махнула рукой, выбивая письмо, но тёмный увёл его в сторону, не отрываясь от чтения. Вот, значит, как…
Усевшись на пах тёмного, сердито уточнила:
— А так? — наклонилась, прижимаясь к его мускулистой груди. — Тоже противно?
Зрачки тёмного расширились, закрывая радужки, и пах явно увеличился, но дыхание осталось ровным. И даже глядя в глаза, прижимаясь к горячей коже, я не чувствовала его желаний, не знала, какой он хочет увидеть меня, хочет ли вообще.
— К-как? Почему я не ощущаю твоих желаний? — скользнула грудями по жёстким мышцам тёмного. — Как ты меня хочешь? Грубо или ласково? Какие у тебя предпочтения?
Он внимательно на меня смотрел. Может, ему нравится, когда всё делает девушка? Так я с радостью! Поползла вниз, скользя языком по его шее, ключице, груди, перебираясь на живот. Не знаю, чего хотел тёмный, а я бы с радостью взяла у него в рот, а потом оседлала бы… Пальцы дрожали, я пыталась развязать штаны тёмного, добраться до него, но он схватил меня за плечи и резко пересадил на место рядом с собой.
— Я не собираюсь с тобой спать.
— Что? — округлившимися глазами смотрела на тёмного, сердце билось часто-часто.
— Совсем?
— Похоже, ты не привыкла к отказам.
— Любого мужчину можно соблазнить.
— Теоретически верно. — Тёмный кивнул. — Но со мной давай без этого, тут целый постоялый двор, а мне надо подумать.
— А та блондиночка в карете тебе думать не мешала?
— Тогда я не был уверен, что с Гранографом проблемы, теперь знаю, мне нужно ознакомиться с отчётами и всё обдумать.
— Всё обдумать ему надо, — передразнила я.
