Похолодела, спешно выпустила камень ножного браслета и посмотрела на тёмного. Эсси… Эсси… Он назвал Эсина Эсси!
Тёмный внимательно смотрел на меня.
— С чего ты… — Голос звучал хрипло, откашлялась. — Почему ты решил, что Эсин дал мне какое-то дополнительное задание?
— А почему бы не дать?
— Я не самый сообразительный член ордена. — Щёки так похолодели, что не оставалось сомнений — я сильно побледнела. Что делать? Почему кровь не приливает к лицу? — Мне и это-то задание не под силу… — Поняла, что такой ответ представляет Эсина едва ли не глупцом, попыталась исправиться: — Наверное, не под силу, теперь мне так кажется, хотя раньше казалось…
Взгляд тёмного физически ощутимо давил, прямо отталкивал, но я продолжала сидеть на месте, пыталась сохранить невозмутимый вид.
— Лила, ты весьма состоятельная девушка… была, до того, как сгорел светлый квартал. И зиждилось твоё состояние не только на подарках любовников, но и на выплатах ордена за всякие там содействия в урегулировании вопросов с чиновниками и тёмным орденом.
Он ещё и с казначейскими бумагами ознакомился? Как?.. Соблазнил какую-нибудь работницу, как я когда-то самого казначея тёмных? Или Его Светлейшество помог?
— Эсин меня любит, — ответила я. — Вот и обеспечивает.
— Знаю. Только думаю, помощь в урегулировании не ограничивалась раздвиганием ног под бдительным оком Эсси: иногда приходилось информацию выудить, уговорить. В сейф влезть, пока любовничек дрыхнет. Разве нет?
— И что? — Это точно в документах казначеев не указывалось, кто растрепал?
— То, что это твоя сильная сторона и основной род деятельности, а не расследования орденских конфликтов и взяточничества. — Тёмный придвинулся. — Поэтому интересно, нет ли у тебя дополнительных заданий в этом направлении?
Отодвинулась на край:
— Даже если бы были, я бы не сказала.
Тёмный вдруг оказался со мной лицом к лицу:
— Я тебе жизнь спас, может, будешь сговорчивее?
Его зрачки пульсировали, в оранжевых радужках вспыхивали прожилки зеленоватого цвета — ломалось меняющее цвет глаз заклинание. Непреодолимо завораживающее зрелище: словно в радужках распускаются зелёные цветы. Дыхание тёмного касалось моих губ, мурлыкающий голос вкрадывался в мысли:
— Что ещё он приказал?
Сердце билось часто-часто.
— Лила. Что. Он. Тебе. Приказал?
«Эсин на меня рассчитывает, Эсин на меня рассчитывает, я не должна болтать!»
— Ничего. — Соскочила с кровати, оступилась, с трудом удержала равновесие. — Ничего.
