Шелест бумаги…
Скрип пера…
Эсин…
Хочется окликнуть его, чтобы вытащил из мути полусна. В открытое окно сочится запах можжевельника — этого не может быть.
Скрип пера…
Тихий стук в дверь. Эсин поднимается со стула, его шаги невесомы, дверь скрипнула.
Ощущение липкого взгляда, мурашки по коже.
— Какая юная чистокровная… — шёпот, — таких сейчас не часто встретишь.
— Да, — роняет Эсин. — Давай.
Шелест бумаг. Снова незнакомый шёпот:
— Где взял?
— Купил в Вахсе.
Внутренности покрываются льдом, на шею давит металлическая тяжесть ошейника, в ушах — звон цепей, протяжный свист хлыста, и я задыхаюсь, задыхаюсь, задыхаюсь…
Шумно вдохнула, открывая глаза: тёмный потолок комнаты в отблесках каминного огня. Сердце разрывало грудную клетку, пульсировало в горле.
Закрыла глаза.
Вдохнула и выдохнула.
Открыла.
Я вся была мокрой от пота.
Зажмурилась, продолжая вдумчиво дышать, восстанавливая спокойствие.
Вахе — меня передёрнуло — давно не вспоминала.
Вроде столько лет прошло, а он всё равно всплывает в памяти в самые неожиданные моменты. Передёрнулась. По коже бегали мерзостные мурашки.
Села.
Гадкое ощущение не проходило. Тряхнула головой. Накатывал панический страх: мне сейчас не нужна серия воспоминаний, никогда не нужна, и хотя сознание вроде не занято ими, меня всю передёргивало, встряхивало, а внутри разливался холод, словно я провалилась в эти гадкие надоедливые мысли.
Встала. Потную кожу холодило. Подошла к камину и протянула руки к огню. Тепло разливалось по коже, но внутри всё смёрзлось, пальцы дрожали, я постоянно ловила себя на том, что дыхание сбивается.
— Ты в порядке? — спросил тёмный.
Передёрнулась. Между лопаток бежала струйка пота, руки тянулись к шее — убедиться, что там ничего нет.
«Я в Аоре. Всё хорошо», — всё же коснулась влажной шеи — свободна.
Запах можжевельника удушал, проникал в поры, мысли… Бараки Вахса были пропитаны этим запахом: корыта и кадки для еды очищали, запаривая побеги можжевельника, можжевеловые ветки развешивали в помещениях для очищения воздуха, отваром можжевельника мыли рабов, веря, что это защитит от кожных болезней. Весь Вахе пах можжевельником, я почти забыла…
Только сейчас поняла, что тёмный сжимает мои плечи и беспокойно спрашивает:
— Лила, Лила, что с тобой? Лила?
Тряхнул меня. Стала тереть виски:
— Открой окно. Запах…
Я не могла дышать, я вдыхала — и лёгкие жгло, сердце жгло. Старалась дышать: вдох-выдох — это же так просто.
— Можжевельник. — Во рту было солоно.
