— В жилах переяславского князя течет кровь Невского. Он также умен, храбр и сметлив в военных делах. Его победа над Дерптом оказалась далеко не случайной. Миновало пять лет, и мы можем получить на Руси нового Александра Невского. Дмитрий — опасный враг.
В прохладном помещении замка, хотя и потрескивали объятые пламенем поленья в камине, установилась тягостная настороженная тишина. Рыцари знали: Валенрод затронул самый болезненный для великого магистра вопрос. Отто Руденштейн может вспылить. Он хоть и принимал участие в битве под Дерптом, но ему никогда не забыть жестокого поражения Ордена от двенадцатилетнего (!) сына Невского. Над магистром смеялась вся Европа. Какой-то малолеток разбил непобедимых рыцарей. Да сей позор не смыть Ордену десятки лет!
Устав духовного братства меченосцев хоть и говорил о равных правах членов Ордена, но всё же многие из них не осмеливались затрагивать темы, которые были не по душе великому магистру. Валенрод Вернер осмелился. Он был один из самых родовитых рыцарей, сродник Германа фон Зальца, претендовавший на звание магистра.
Отто, сцепив жесткие, длинные руки поверх шелковой белой мантии с черным крестом, пожевал сухими губами и резко произнес:
— Ты чересчур преувеличиваешь, Вернер. Орден раздавит Дмитрия, как клопа!
— Не собираюсь оспаривать твои слова, великий магистр. Но этот князь, если не принять срочных мер, может усложнить проникновение католичества вглубь Руси.
— Чем? — всё также резко спросил Руденштейн.
— Должно быть великому магистру известно, — невозмутимо продолжал Вернер, — что переяславский князь начал, как и его отец, вести переговоры с Литвой, чтобы объединенными силами попытаться нанести удар по Ордену. Александру Невскому это удалось.
— Невский был великим князем и имел все полномочия вести переговоры от всей Руси. Дмитрий — всего лишь удельный князь, располагающий дружиной в полтысячи воинов. Ему ли вести переговоры о союзе с Литвой? На это есть великий князь Ярослав, но Орден хорошо осведомлен о его бездеятельности. Потуги же князька Дмитрия бесплодны, и я уже принял меры, чтобы этот выскочка не вышел из стен своего города.
Валенрод бросил на магистра проницательный взгляд, но спрашивать о «мерах» не стал: иезуит Руденштейн способен действовать не только мечом, но и давно испытанными средствами — ядом и кинжалом.
— Тебе же, Вернер, коль ты так опасаешься сына Невского, я поручаю досконально изведать о крепостных сооружениях Переяславля. Этот город — змеиное гнездо Александра — должен стерт с лица земли. Да будет всем известно, что после покорения Пскова и Новгорода мы пойдем на Ростово-Суздальские земли. Римский папа и наши единоверцы уже два столетия добиваются превращения Руси в католическую страну. И тому быть! В мире должны существовать лишь две религии — католическая и мусульманская… А теперь я перейду к конкретным предложениям — кто, как и какими отрядами будет двигаться на Русь…
