— Испей, сыне, моего медвяного. Зело душу веселит.
Медовый квас в народе любили. Монахи делали его на своих пчельниках. Процеживали сыту, добавляли калача вместо дрожжей, отстаивали некоторое время и сливали сыту в бочку. Получался вкусный медовый квас. В народе его называли «монастырским».
Васютка протянул монетку монаху. Детина с ендовой обидчиво фыркнул и отошел в сторону. А рядом уже стоял другой походячий торговец в синей чуге[73], с вяленой ряпушкой на лотке. Весело проговорил:
— Пей квасок — ряпушкой закусывай. На печи вялена, на солнце сушена. Кто ест — беды не знает, сама во рту тает.
Пришлось Васютке достать еще одну денежку: обычай. Хорош квасок с воблой!
Неподалеку от Монистого ряда мимо проскочил чернобородый цирюльник[74] с приземистым табуретом и парой ножниц за кожаным поясом. Вот он дернул за полу сермяжного азяма длинноволосого, лохматого мужика в лыковых лаптях.
— Погодь, родимый!
Угодливо подставил тубарет, насильно посадил на него мужика и чиркнул ножницами.
Мужик слабо сопротивлялся:
— Не к чему бы…
— Мигом красавцем сделаю. Бородку подрежу, волосья на голове подравняю, — суетился вокруг мужика цирюльник, а сам воровато поглядывал по сторонам: бродячих цирюльников гоняли с площади объезжие люди, назначенные посадом.
Цирюльник расчесал мужику длинную бороду надвое и отхватил ножницами одну половину на два вершка, а вторую укоротить не успел. Он не зря опасался. Перед ним выросла грозная фигура десятского из Съезжего двора.
— Опя-ять!
Цирюльник спихнул мужика наземь, схватил табурет и юрко шмыгнул в толпу. Только его и видели.
Мужик поднялся с земли и растерянно схватился за обезображенную бороду.
— Энта что жа, православныя! А как же я топеря в деревеньке покажусь?
Толпа грянула от дружного смеха.
— Переяславль, милай! Город! — хохоча, ответил рыжеусый мастеровой в кожаном фартуке. И закричал весело, звонко. — Гвозди, подковы — лошадям обновы!
В Монистом ряду Васютка закупил серебряные сережки, а затем, явно смущаясь, обратился с просьбой к одной из девушек:
— Не откажи в любезности, красна девица. Не примеришь ли сей венец да кокошник с подвесками.
— Аль на твою невесту похожа? — улыбнулась краешками губ девушка.
— Похожа.
— Такому красавцу грех отказать, — залюбовавшись парнем, согласилась девушка, и поочередно примерила на своей голове с пушистой косой, обвитой голубыми лентами, венец и кокошник.
— Ну, чисто лебедушка! Как на тебя деланы, — расплываясь в широкой улыбке, проговорил купец с бойкими, рысьими глазами.
