Было слышно, как вдалеке затихают чьи-то шаги. Ванго вспомнились обгоревшие трупы «Гинденбурга». Выжить в объятом пламенем самолете почти невозможно…
— Я знаю этого пилота, — прибавил Шарло, — и уверен: если он жив, то сможет выкарабкаться.
Кто-то двигал стулья на хорах. Шарло сказал еще тише:
— Он всегда вставал на ноги сразу после ранений. Мы воевали с ним бок о бок.
— Когда?
— Во время войны в Испании, недалеко от Мадрида.
В часовню вошли три женщины и, усевшись прямо перед ними, начали молиться. Продолжать разговор стало невозможно.
Шарло решительно встал. Ванго не мог дать ему уйти, не задав последний вопрос. Он сказал громко и ясно:
— Тогда я буду молиться за вашего друга.
— Спасибо.
— Как его звали?
— Пол.
И Шарло вышел из часовни.
Ванго закрыл лицо руками. Он думал о самолете, который горящим факелом рухнул на французскую землю, думал о Поле. Он старался сосредоточиться, отдаться монотонным звукам молитвы сидящих впереди женщин, но его преследовали глаза Этель. Сможет ли она пережить еще один удар?
Париж, «Счастливая звезда», 27 декабря 1942 г.
— Нехорошо, — сказал Бартелеми, складывая салфетку, — когда в последних главах появляется новый персонаж.
— А почему, собственно? — громко отозвался хозяин из глубины зала. — Захочу, введу хоть двоих!
— Я считаю, что это неуважение к читателю.
— Плевал я на ваше уважение, Бартелеми, вымойте стекло и не мешайте мне работать!
И Казимир Фермини снова яростно застучал на пишущей машинке. Он приближался к развязке своего первого романа. Бартелеми и остальные служащие ресторана были первыми читателями каждой новой главы. Они высказывали свое мнение, требовали вносить исправления. И предвкушали, как их патрона изберут членом Французской академии.
Фермини сидел за столом, покрытым скатертью в красно-белую клетку. Время от времени он поднимал глаза и смотрел, как Бартелеми моет витрину. Поверх нее дугой шла надпись: «Счастливая звезда». Изнутри ресторана золотые буквы с завитушками выглядели написанными наоборот и напоминали восточную вязь.
Фермини получил этот дом в наследство в 1929 году после смерти тетки. Именно она воспитала маленького Казимира. До войны она вместе с мужем держала здесь очень популярный в округе ресторанчик; тогда он еще не назывался «Счастливой звездой». Дядя Фермини был превосходным поваром, и семья процветала. В меню значились целых четыре блюда, а летом на улице даже выставляли десять дополнительных столиков. Помощницей повара работала очень красивая девушка, которая творила на кухне настоящие чудеса.
