— Вы единственный, у кого они были.
— Мадемуазель, перед вами человек, которого преследуют.
— Бедняжка!
— Я выбрался из префектуры по канализационной трубе.
— Мои соболезнования.
— Вы слышите? По канализационной трубе!
— Охотно верю. Я даже чувствую этот запах. Пропустите меня, или я закричу. Ваш Ванго меня больше не интересует.
— Присядьте на минутку. И выслушайте меня.
— Я не люблю сидеть. Предпочитаю стоять или лежать.
— Этель, я приехал просить вас о помощи. Мне нужно увидеться с Ванго. Думаю, я знаю, кто его преследует. Я могу ему помочь, Этель. Он в опасности.
— В опасности? — спросила она. — Что-то не верится.
— Я знаю, что он знаком с неким Зефиро. Вам известно, кто такой Виктор Волк?
Она не ответила.
— Виктор Волк — убийца, — сказал Булар.
— Вы любите пугать девушек, комиссар.
— Ванго может помочь мне найти Виктора.
Этель предостерегающе подняла палец.
— Вот видите! Вы приехали сюда, чтобы использовать его.
— Нет.
— Пустите меня, я хочу спать.
— Зефиро пытался поймать Виктора, и теперь от его убежища на острове остались сплошные развалины. Я посылал туда человека. Его свидетельство однозначно: никто не выжил. Вот что ждет Ванго.
— Да, вы действительно любите пугать девушек.
Булар вздохнул.
— Назовите мне адрес или место, где он сейчас находится.
— Мои родители умерли, мой брат Пол сейчас, может быть, гибнет в бою за Испанию, и вы думаете, что, если бы я могла спасти Ванго, я бы этого не сделала?
Булар долго молчал. Он наблюдал за Этель, ловя малейшие перемены в ее лице. Он ни разу не пережил личной трагедии, страстного чувства, никогда не держал за руку женщину — если не считать девочки в Авейроне, когда ему было десять лет. Зато он хорошо изучил человеческую природу.
— Я уверен, что вы знаете, где он.
— Дайте мне пройти.
Комиссар Булар открыл дверь и сказал:
— Однажды он позовет вас на помощь, но будет слишком поздно. И вы вспомните обо мне.
Он снова посмотрел на нее.
— Вы вспомните обо мне.
И Булар отправился в свою комнату.
Этель видела, как он поднимался по лестнице в конце коридора. Она осталась в библиотеке. Каждый раз, когда она оказывалась одна, в ее душе словно открывались шлюзы. Страх, сомнение, одиночество — все эти чувства, обычно спрятанные внутри, теперь затопили ее, как река. Что она могла сделать? Да, она знала одно место в Нью-Йорке, на перекрестке, где в последнее время жил Ванго. Должно быть, он еще там.
Этель сомневалась до последней минуты, рассказывать ли об этом Булару. Через несколько недель она пожалеет о своем решении и будет сожалеть о нем еще долгие годы.
