— Чем хотел бы заниматься после окончания контракта с NASA?
— Я хотел бы завербоваться на новый срок, если пройду тесты. Космос люблю. Люблю всю черноту, холод, сияние атмосферы, бесконечные загадки. Только в космосе ощущаю себя человеком, а не биоскелетом для колонии желудочных и кожных бактерий, рабом теленовостей и правителей экономики и политики. Кроме того, в космосе можно бездельничать и дурака валять, выполняя не хитрые эксперименты, типа пробовать скотч для латания микрометеоритных дыр в корпусе. Это не то, что надрываться в офисе, повышая продажи не своей продукции, или воровать корпоративные деньги у мафии, рискуя очутиться на дне с цементным тазиком на ногах. Я, например, когда кручу на орбите педали велотренажёра, люблю стихи сочинять. Это хороший тон для образованного человека — стихи. Вот мои;
Я стою на воде и плывут берега,
Звёзды в небе вращаются тихо.
Всё в движении, только застыла река
Летним льдом в огоньках лунных бликов.
Огоньки, словно буквы, слагают слова
В позабытый словарь Атлантиды,
Всё о том — не один я и ты не одна,
Наши судьбы как косами свиты.
— Смотрю, Шиела провела вербовку быстрее меня, — капитан-командор оживился, — теперь можно говорить без соблюдения инструкций по обращению с военнопленными. Что ты любишь кроме космоса?
— Люблю мать, отца, хоть он и бросил нас, когда мне был год. Люблю огнестрельное оружие. Электромагнитные ружья не впечатляют. Слишком слабые. Люблю тюнингованные машины и красивых, умных женщины. Люблю иллюстрированные исторические альманахи, добрую пьянку с друзьями.
— Пьянки типа попоек у Агилара, когда пьёте алкоголь вперемешку с кокаином, а потом лежите как трупы? — улыбнулся ягд Цкуголь.
Дыбаль озадаченно на него уставился:
— Вы что, следили за мной с момента рождения? Неужели это так важно?
— Всё считано машиной с коры твоего мозга, но нас интересуют только эпизоды, связанные с поведением при столкновении «Independence» и эвакуации. Экстремальная ситуация — бой на орбите при отсутствии информации, самоубийственный побег в мусорных контейнерах, переход по пустыне. Мы всё знаем. Зонд начал наблюдать за тобой и твоими друзьями после аварии на орбите. Потом мы вас потеряли и обнаружили в пустыне, потом опять потеряли в джунглях, и нашли у себя в аэротоннеле.
— Значит, роботы нас не убили потому, что знали кто мы? А лётчики из ВВС Южно-Американского союза, которые врезались в землю? Там с ними в воздухе был какой-то странный объект, похожий на беспилотник, это был ваш аппарат?
