— А я думал, что как солдат солдату.
— А если это объект южноамериканского союза? — вмешался в разговор Маклифф, — представь, какой шум поднимут южноамериканцы в прессе, как будут обвинять нас в вероломном нападении. Что с нами сделают тогда отцы в Вашингтоне, если наши действия помешает глобальной коммерции наркотиками? Мол, террористическая группа из американцев, немца и русского совершила нападение на военный объект союзной страны и их нужно примерно жестоко наказать. Я думаю, что в ущелье местная банда наркотики делает. Мы что, управление по борьбе с наркотиками? Подождём Айдема и фон Конрада и посоветуемся. В конце концов, они командиры и им решать, что делать.
— Парни, вы превратились в болото, пока я валялся у шаманки, — Уайтгауз улёгся на спину, — с каких пор вы стали трусами?
— После того как прыгнешь с высоты в сто миль в железной бочке, не таким трусишкой станешь, — ответил Дыбаль, отгоняя мух.
Он знаком подозвал Понсио и начал с ним шептаться.
— А знаете, а мне жуки-пауки в текиле не мешают, — сказал Маклифф, меняя направленность разговора.
Он с трудом поднялся и направился к корыту, вихляя бёдрами в такт музыки:
— Есть текила с червяком, а у нас текила с пауком.
Закончив секретничать с мальчиком, Дыбаль озвучил товарищам подробности об ущелье с видом телекомментатора:
— Всё что кичако знают про ущелье Рождающихся камней, основано на рассказах поколений их охотников, вернувшихся оттуда живыми. Ущелье находится в пятнадцати милях на юго-западе от нашей деревни и петляет от горы Буэндиа до реки Сатаниапо. Оно длинное и глубокое, и в некоторых местах камень летит до дна пятнадцать секунд, однако есть и не глубокие участки с почти пологими склонами. По дну ущелья течёт ручей Эль-Кайот, там почти ничего не растёт, но на склонах есть маниока и ямус, который любят дикие свиньи. Это название ущелья кичако переняли у племени екуана, теперь уже полностью вымершего, а екуаны жили здесь ещё до появления испанцев, то есть более шестисот лет назад. По ночам из ущелья слышится подземный гул и стук, словно там возится огромный великан и гремит камнями, а утром на дне появляются новые кучи гладких камней из базальта. Есть древняя легенда, что там живёт злой дух сельвы Уаимоясос, мучитель мёртвых душ и пожиратель детей, — Дыбаль на секунду прекратил своё повествование и, что-то уточнив у Понсио, продолжил рассказ, — у индейцев есть три смерти; первая смерть физическая — после неё умершего человека хоронят на семь лет, пока не сгниет плоть и не останутся только скелет. Вторая смерть наступает, когда хоронят скелет человека. Третья смерть происходит, когда память о человеке забывается и его душа человека переселяется в царство духов. Если человек плохой, его забирает к себе Уаимоясос и мучает. Чтобы быть с Уаимоясосом в хороших отношениях, кичако приносят к ущелью дары. Кроваво-красные орхидеи, табак, кур, свиней, кукурузные лепёшки, деньги. Если бог не будет голодным, то он не придёт за живыми вместо мёртвых. Раньше ещё и людей связанных там оставляли, и своих, и пленных матильонес.
