Дал воде с реглана стечь у входа,
Капюшон с лица откинул зло
И сказал: — Хорошая погода!
Все дороги к черту развезло.
Так сказал, и перед нами разом
Встал водой залитый котлован.
И, следя за яростным рассказом,
Каждый свой участок узнавал.
Катеров сирены там звучали.
И прорабы, сбившиеся с ног,
В провода охрипшие кричали
О размыве спусков и дорог.
— Лесу, щебня! Бревен для настила!
Что? Машины тонут, говорю! —
А вода в любой щели гостила,
Распевая славу сентябрю.
А вода текла по стеклам «МАЗов»,
Размывала путь и вкривь и вкось.
А вода смотреть мешала глазу,
Пробирала холодом насквозь.
А под боком темная качалась
Волга, закипая от дождя,
И на берег молча собиралась
Броситься минуту погодя.
Но рвались машины прямо к цели.
Вперевалку лезли на откос,
Так что комья жирные летели
Из-под задник сдвоенных колес.
За одной другая шла по следу.
А настил шатался, еле жив.
…Было нам уже не до обеда.
Мы молчали, ложки отложив.
Мы молчали, выходная смена,
В галстуках и чистых сапогах,
Думая, как там сквозь грязь и пену
Люди бревна тащат на руках.
Лишь теперь услышали:
по жести
Ливень бьет. А он давно уж бил.
Инженер, принесший эти вести,
Крепкий чай, не раздеваясь, пил.
Бушевала за окном стихия.
И взглянули мы, отставив щи,
