« Тушеное мясо говядины и французский хлеб ».
« Звучит неплохо. Если мне будет скучно с рутиной, есть ли какие-нибудь рабочие места на кухне?
«Всегда используйте помощь на кухне, - сказал Бронский. «Видишь меня, когда будешь готов».
Ли подумал, что ему может нравиться относительная тишина кухни лучше, чем шум хлопковой фабрики, но он хотел бы работать с Гимпи. Позади Бронского, идущего по подиуму, направлявшегося к лестнице, были два человека с завтрака этим утром, темноволосый один впереди, его лицо застыло в том же ущемленном хмурым взгляде, его черные глаза были направлены на Ли. Позади него бледное лицо блондинки и бледные глаза телеграфировали злобу, которую Ли знал слишком хорошо. Они не переехали на Ли и Бронски. Когда Ли отошел на узкий подиум, чтобы позволить им пройти, темный человек толкнул его на рельс. «Не место для габ-фестиваля».
Бронски напрягся и потянулся к нему. Человек уклонился, обогнув Бронского. Бронский присел, ожидая, но охранник крикнул с основного этажа, и он отступил. Двое мужчин толкнулись в прошлое, прижимая их обоих к рельсу и давая им палец.
«Их камеры находятся за твоим, - сказал Бронский, наблюдая за двумя развязками вдоль подиума. «Темный Фред Кокер. Блондинка - Сэм Делоне. С этими двумя людьми было более одного ножа.
Ли держал обоих в поле зрения, пока они не исчезли вниз по лестнице и снаружи. Он наблюдал, как Бронски взбирается за ними, снова читает, затем Ли подходит к своей камере. Поднявшись волной истощения, он лег на свою койку. Никто не должен был объяснять это ему. Он вернулся в большой сустав, сумасшедшие горячие головы вокруг него. И больше, чем горячие головы, тоже с тенью, которая так легко сочетается с Кокером и его родом. Столько, сколько он восхищался своим дедушкой, он хотел, чтобы Рассел никогда не торговался с дьяволом, хотел, чтобы в этом случае Рассел отступил и отвернулся.
Ли, в котором он был сейчас, подумал Ли, пришло время получить себе оружие. Когда ты был молод и силен, мне угрожала угроза тюрьмы, когда ты мог сражаться с голыми руками. Это было по-другому в конце жизни, когда каждое движение было попыткой, когда в каждой угрозе вы видели лицо поражения. Внезапно холодный, потянув одеяло поверх него, мрачный и одинокий, он почувствовал, что вес призрак-кота врезался в кровать, толпился против него, мурлыча, как маленький двигатель. Он почти засмеялся, когда кошка-призрак схватила матрас, лизнула руку Ли с его грубым языком и тихо сказала: «Винт Кокер. Винт Делоне. В этой тюрьме, Ли, больше, чем вы еще знаете.
