Снова почувствовала себя ущербной слабой ведьмой. Чернокнижные заклятья пока до конца произнесёшь, можно сотню раз Создателю душу отдать.
И почему я ведьмой родилась, а не магом?
ГЛАВА 5
Размышления о несправедливости Вселенной прервала новая догадка.
— Почему Арханиэлиус не мог убить твоего отца?
— Угадай, — усмехнулся Амит.
Устроил тут мозговой штурм, называется.
— Кто та девушка?
Могла бы поклясться, ответ кроется именно в этом. Если она могла беспрепятственно пользоваться артефактом рода Ашерро, то вполне могла бы и послужить причиной уязвимости Арханиэлиуса перед магией крови.
— Спроси у своего отчима, — улыбнулся Амит, вновь уйдя от ответа.
Ну, по крайней мере, теперь мне было известно, что Арханиэлиус в курсе кто она такая. Правда, от этого легче не стало. Любопытство брало своё.
— Ты уверен, что они были вместе? — принялась задавать вопросы дальше, пока он хоть что-то рассказывает и не закрылся вновь.
— Уверен. Мой отец кое-что задолжал твоему отчиму. Мне донесли, что они должны были встретиться.
— Задолжал?
Про то, что сын следил за отцом, деликатно умолчала. В моей семье ещё и не то происходило, как оказалось.
— Часы, которые сейчас хранятся у архимага Нестерр. Когда-то архимаг Ашерро отдал их на хранение императору Аксартона, но тот не смог выполнить обещание, и отдал вещь Астароту. Этого демона я думаю, ты помнишь.
Выходца из Сумрака я помнила прекрасно. Он снился мне не одну ночь на протяжении целого года. А ещё вспомнила, как Арт не смог удержать порыва придушить Даниэля у озера Аннарим.
— Расскажи про часы, — не замедлила озвучить итог своих воспоминаний. — Что в них такого особенного, что все с ними так носятся?
— Так носятся? — переспросил Амит, усмехнувшись.
Одарила его презрительным взглядом в ответ.
Как ни странно — подействовало.
— Скажем так, — маг призадумался, сделав паузу, — с некоторых пор это фамильная ценность рода Де Алькарро.
— Фамильная ценность рода Де Алькарро, доставшаяся от падшего Паладина, — уточнила я. — И что же в этой ценности такого ценного, Амит?
Мужчина натянуто улыбнулся. И снова промолчал.
— Ну? — я всё ещё ждала ответа.
— Ты не Де Алькарро, Ева, — тихо ответил Амит. — Тебе знать не положено.
Во мне словно душу вывернули наизнанку.
— Да. Ты прав. Я не Де Алькарро. И никогда не стремилась ею быть, — голос дрогнул.
Сама не поняла, по какой причине так неприятны эти слова. Он не сказал ничего такого, что ни было бы неправдой, но обида всё равно плавно и уверенно заполняла моё сердце. Почему?.
