Архимаг Де Алькарро бросила мимолётный взгляд на сидящего архимага Ашерро. Он не проявил никаких эмоций, кроме небрежного интереса.
Ей было так больно. А в нём — ни капли сожаления, ни капли вины.
Только ненависть к поверженному…
— Ba`ruch `ata Samael. Hanoun hamarbe lisloah, Amalek`, - громко выдохнула она.
Что это за заклинание, я не знала. А вот кесарь, судя по скептицизму в чёрных глазах, прекрасно понимал, что следовало за всем этим.
— Рассвет скоро, Лилит, — напомнил флегматично.
— Катись в Бездну. — послужило ответом.
Отчаяние и беспомощность, заполнившие женское сознание, быстро превратились внутри архимага Де Алькарро в присущее ей упрямство и целеустремлённость. В следующее мгновение её ладонь уже сжимала серебряную рукоять тонкого обоюдоострого кинжала.
— В этот раз ты точно перегоришь, Лилит, — подметил Арх скучающим тоном. — Хотя так даже лучше. Мне же легче будет. Тебе помочь?
Глаза цвета зыбучей трясины одарили мужчину презрением, а затем женщина закрыла глаза.
— Если ты хочешь получить обещанное, ты придёшь, отродье Сумрака, — произнесла, обращаясь непонятно к кому. — Ba`ruch `ata Samael. Ba`ruch `ata.
Один решительный взмах в воздухе, отводящий руку, держащую кинжал в сторону… Одно резкое движение вниз… Острие серебряного кинжала вонзилось ей прямо сердце.
Создатель. Она убила себя.
— Мама. — вырвалось невольно с моих уст.
Мне требовалось совершить всего лишь один рывок вперёд, но я не успела дотянуться до силуэта, измученного болью сердца и души. Я лишь упала на вновь раскалённый полуденными солнцами песок.
Её больше нет. Их всех здесь нет. Словно и не было никогда.
— Дыши, Ева. Просто дыши, — тяжёлая ладонь Шариера опустилась на моё плечо, не позволяя разогнуться. — Не вставай.
Даже если бы я и хотела встать, всё равно не получилось бы. В голове шумело так, что реальность осознавалась довольно смутно. Ноги ослабли и отказывались принимать ещё какое-либо положение кроме четверенек.
Справедливо рассудив, что стесняться тут особо не перед кем, я плавно растянулась вниз, едва успев повернуть лицо в сторону, чтобы не уткнуться носом в песок. Шариер присел рядом.
— Ты как? — заботливо поинтересовался маг.
— Замечательно, — соврала без лишних раздумий.
Было гадко не только физически, но и эмоционально.
Вся моя жизнь сплошное враньё.
Прошлое, которое у меня забрали, оказалось лишь верхушкой айсберга для разбитой лодки моего бытия. Всё что происходило потом — тоже сплошная ложь.
