Верю: в подземной штабе Вне распорядка и правил Руку подаст Амитабе Грозный апостол Павел.
Дао с путем на Голгофу Могут связать воедино Только неровные строфы В горле стальном муэддина.
Бешеный гений Ислама (Меч и Коран - все пожитки) Вязью арабской калама Вытеснил эллинов свитки.
Друг наступает с Востока. Благостно пламя дракона. Майя духовного тока Плавится в цепи закона.
Истина - горше лимона, К подвигу зависть лелеем: К мученику Пантелеймону, Что врачевал лишь елеем.
17 марта 1984 год
84.
Мне снилось: будто я... - еврей... Стою у храмовой калитки, Из-за распахнутых дверей Я вижу ризы и накидки, Платки и колыханье свеч, Скользящие в проеме тени, Мерцанье глаз, смещенья плеч У падающих на колени. И я стою, потупив взор, В задохе, в судороге, в страхе. Озноб: поет церковный хор... Пот проступает по рубахе.
Чужому Господу хвалу Поют в неведомом мне храме. Я на Распятого хулу Шепчу кровавыми губами. Вдруг возглас: "Смертью смерть поправ" Взмывает над кадильным дымом. Как вор дрожу я, свет украв... И горе в сердце недвижимом. Гляжу входящим в храм вослед От слез незрячими глазами. Из храма бьет незримый свет Невероятными снопами. О как мне хочется войти Туда, в лучи, в Христову славу... Но нет... Заказаны пути Тем, кто несет в себе отраву. И я разбил души сосуд, Зашедшись в истеричном плаче... Меня иначе погребут И отпоют меня иначе.
1 июня 1977 года
85.
А. Жид.
Милорд не скинуться ли нам по рублику Купив спуманте пить из боккара В холщовом фраке выходить на публику Пора мой друг рога трубят пора
Судьба - в вощенке кислая ириска Лизни сорви обертку и потом Ты будешь обезглавлен и изыскан Осыпан цветопадом хризантем
Какая гиль! Весна набиты конки Звон цепи ржа щебечущий галдеж И на шнурке гайтанном у иконки Ты вздрогнешь конвульсивно и замрешь
А впрочем - нет! Оплеванная Фея Грядет разбитой лирою грозя Душа твоя - небритого Орфея Распята на серебряных гвоздях
5 мая 1967 года
86.
Г. Л.
Мне истина разверзлась в Слове. Возликовал телесный прах. В славянской, грязной, вязкой крови Мой храм, мой стыд, мой грех, мой страх.
Бунтует, черная, и жаждет Себя спесиво расплескать. Душа изъязвленная страждет Молиться, каяться и лгать.
Мой род глумлив, талантлив, мрачен Погромы, войны, мятежи И я, последыш, молью трачен, Иной судьбы не заслужил.
И я, как вы, питаю в сердце Страх перед Господом Живым , Презрение к единоверцам И ужас расовый к чужим.
И мне воздастся полной мерой За вашу кровь, за ложь, за блуд, Когда меня в тумане сером На виселицу повлекут.
