На поминках ели, пили, Кто-то плакал, кто-то лез... Отвратительные были Нам подсунул мелкий бес.
Грудь - продавленная клетка. Сердца тихие шажки... Прозвенел звонок. Соседка Принесла свои стишки.
Я сказал: мне дурно, горько, Дел к тому ж невпроворот. А она в ответ мне: - Борька Мой нажрался, идиот.
Русская - оно - неплохо. Понимаю, грешен аз. Прогрессивная эпоха, Символ оной - смертный газ.
Сразу призвуки металла Утерял мой робкий глас... Мне стихи она читала Про рабочий класс, про нас,
Про такую гнусь и гадость (И за родину в бою), Что я сразу понял радость От того, что ты в раю.
Белоснежные воскрылья. Бесконечности веков. Воплощенные усилья Вековечных дураков.
В завершенье пантомиме Прочитала - мудаку "Реквием по дяде Фиме", Коий вставил я в строку:
"Ефима Львовича не стало Его обратно не вернешь Хоть сердце биться перестало Природу вспять не повернешь
Горит огнями крематорий От ветра стонут провода Ефимыч ты ушел из жизни Но из сердца никогда"
Проводив соседку Софку (В помраченье-наяву) Думал крепкую текстовку Как-нибудь переживу...
Завтра буду я в колхозе Смертный, старый, молодой И повешусь на березе "Над серебряной водой".
11 сентября 1980 год
23.
Я спал. Проснулся, вздрогнув вдруг Как при ударе грубом тока... Два тесных года в гробе друг. Беспечное дитя Востока.
Нет, не засох и не поблек Под плугом Мнемозины вздорной Твой судьбоносный стебелек На тощей ниве стихотворной.
Русак в бешмете. Армянин, Затянутый в колет жилета, Как офицер и дворянин Ты принял смерть в младые лета.
Неизъяснимый пируэт Судьбы, отнявшей жизнь в рассрочку, Тобой обласканный поэт Прилежно втискивает в строчку.
Фотографический фантом Двоится над столом на даче... В мой деревенский утлый дом Войди, порадуйся удаче.
Свеча погасла. Ночь тиха. И внятен залетейский голос. Тобой взращенного стиха Проклюнулся зеленый колос.
3 сентября 1982 года
24.
Г.С.
Я раздерган расторгнут расторкан Словно щука попав на кукан Из соломинок сделав распорки Обряжаю в хитон истукан
Истукан истомлен и истыкан Клювом грифа кинжалом штыка Поезд быта грохочет на стыках Кошмарный сон: я кровью истекал
Пст... пст... надменно Пастернак Целует лапку нежной Беатриче Бредут босые ноги по стерням "Устав от грозного Ея величья"
О Господи сподобь на подвиг Косноязычен стих мой нем Я словно густопсовый Хлодвиг Врубаюсь в заросли поэм
Вечная память верно помяты Будут бока от наскоков Мичиганский запах русской мяты Гуггенхайм Спас-на-крови Набоков
