– Да. Я гангстер. Вы это хотели услышать?
– Вы непонятный для меня человек. Ваши поступки, слова, поведение, в моем понимании, не соответствуют образу… бандита. Таким людям свойственна наглость, жестокость, жажда наживы. Хотя… может, вы, таким образом, хотите произвести на меня впечатление? Если так, то не старайтесь! – и она строго посмотрела на меня. Несмотря на всю ее показную строгость, в ней было нечто кокетливое. Я усмехнулся уголками рта.
– Я сказала что-то смешное? – теперь в ее голосе прозвучала нотка обиды.
– Вас устроит в отношении меня определение: благородный бандит? – спросил я ее с хитрой улыбкой.
– Вы имеет в виду героя, наподобие Робин Гуда?
– Нет. Я имею в виду несколько иной образ… – и я рассказал ей историю про паренька из аптеки, любителя дешевых детективов. По окончании моего рассказа она весело засмеялась.
– Странно, – сказала она, задумчиво глядя на меня, – до этого дня американские гангстеры представлялись мне совсем другими.
– Звероподобный мужик со злобным взглядом, держащий в одной руке здоровый пистолет, а в другой – толстую пачку денег. Наверно, таким вы его себе представляли?!
– Несмотря на явный гротеск, нарисованного вами образа, в нем есть то, что соответствует моему пониманию подобных людей. Злоба, жестокость, алчность. Они являются жерновами той кровавой мельницы, на которой вы перемалываете человеческие судьбы и жизни. Вы же не можете этого отрицать, не правда ли?!
В ее словах было столько нетерпимости ко всему тому, что гангстеры называют бизнесом, и столько убежденности в своей правоте, что нетрудно было сделать вывод: дорога к ее сердцу для бандита закрыта.
«Блин! Почему всегда все так сложно?! Тебе нравиться девушка, а у нее, видишь ли, принципы. Да любая девчонка из кордебалета… Гм! Она не любая. Все. Забудь. Впрочем, еще есть один вариант: сказать, что я русский! Ну, сказал. И что? Ей будет любопытно… и только. Русский или нет, но я все равно остаюсь бандитом! Да еще спросит: почему до сих пор молчал? Что ты ей скажешь?! Я из будущего. Даже в моем понимании это звучит самым настоящим бредом, а она… А если сказать, что я сын сектантов, переехавших давным-давно в Америку? Так что, рискнуть? Стоп! Ты, кажется, забыл, что у нее есть жених. Да и интерес к тебе вполне может быть только простой вежливостью по отношению к раненому человеку. Все, проехали!».
Видно что-то отразилось у меня на лице, так как Наталья снова наклонилась надо мной и участливо спросила: – Сильно болит?
