— Товарищ Красин, выдай этим бандитам, вернее, экспроприаторам по десятке.
— Так они уже взяли, — произнес Красин дрожащим голосом, — но не по десятке, а по двадцатке. Двадцать тысяч взял каждый.
— На мэлкий расход, — с трудом произнес Джуга.
— Товарищ Красин! выдай Инессе Арманд, известной французской революционерке, двадцать тысяч золотых рублей для организации революционной ячейки во Франции. Сделай это сейчас же, товарищ Инесса спешит. Пиши нам, Инесса. Остальное в кассу.
Инесса обрадовалась и тут же поднялась с кресла. Думала ли она о том, что после ее ухода, ее дружок, наградивший ее такой щекотливой болезнью, снова бросится к ногам проститутки, когда та будет в обнаженном виде и начнет своеобразный способ самолечения, никто не знает. Советские историки, написавшие тысячи книг о том, как Ленин чихал, куда поворачивался, по каким улицам ходил, какие слова произносил, как сидел на ступеньках зала одного из форумов, обошли этот вопрос. Да и Инессу обошли. А потом он был выставлен в мавзолее как гордость великой нации; имя Инессы вовсе исчезло со страниц газет и журналов.
Как же, Ленин был святой и если бы кто высказал крамольную мысль о том, что он жил с женой и любовницей, что путался с проститутками и умер от сифилиса, его бы разорвали в клочья как провокатора и как заклятого врага русского народа.
* * *
Как только Инесса ушла в сопровождении Красина, Ленин, щуря глаз, обратился к Сталину.
— Товарищ Сталин! Партия награждает тебя еще одной партийной кличкой — Коба. Ты будешь не только Сталин, но еще и Коба. Итак, товарищ Коба, приведи мне черноволосую, черноглазую, чернобровую…, как ее?
— Аза. Он есть цыганка, кровь — кипяток, товарис Лэнын.
— А как с ней пообщаться? здесь так много народу.
— На лес, на горка, на тропинка. Ми на Кавказ берем дэвочка, тянем на лэс, на тропка, на куст и труса долой и танец на живот, а там ниже живот.
— Коба, будешь сторожить! А вдруг буржуи подкрадутся.
— Будэт, Лэнын, будэт сторожит.
Ленин удалился с Азой, но та потребовала, чтобы он предстал перед ней, в чем мать родила. Она привыкла сначала довести мужчину до изнеможения в ожидании главного контакта. Эти методы в то время были чрезвычайно редкими и стоили очень дорого. Она об этом сказала Кобе и потребовала за один сеанс пять тысяч франков. Коба не поскупился ради вождя мировой революции.
Ленин, не подчинявшийся никому никогда в жизни, на этот раз решил уступить и то ради мировой революции, уж больно она ему нравилась…
