…А далее Мгла скрывала не только ведьм, дальше вдоль странной дороги попадались столбы с парой друидских колдунов, и несколькими жрецами, представляющих собой самые разные расы. Почему-то к ним, в отличие от стонущих и воющих девок, жалости он не испытывал — срабатывало мужское начало. Тут висели скелеты и мумии мужиков, все еще злых, и горящих желанием отомстить. Они так глубоко впустили в себя Тьму, что бесспорно, если бы освободились и вернулись в миры, были бы ее слугами.
Только от двоих шел какой-то другой фон, они были когда-то пытливыми и донельзя любопытными первооткрывателями, потому залезли, куда не следует, и обратились в чудовищных монстров, тем не менее, не бегавших по улицам в поисках человечинки, а дальше продолжавших свои изыскания. Их удерживало то, что они приобрели путем познания — книги или манускрипты, знания самых древних колдунов, которым было все равно, что исследовать. Но некие части души, не позволяли им сгореть до конца, и быть поглощенными Тьмой, их стремление жить все еще было невероятно сильным. Потому Априус их и видел.
Он отметил их про себя, и пошел дальше, где уже через непонятно какие доли времени, столкнулся с тем, что назвал бы путем Искушения Знанием. Рус оглянулся — ведьмы упорно тащились за ним, понимая, что только он выведет их отсюда. Теперь идти стало несколько трудней, по бокам бесконечной дороги, были выставлены ларцы и сундуки, они висели в этой невесомости на цепях, и естественно были закрыты. Но Априус, остро чувствовал таящуюся в них злую силу, в них содержались разные казни и беды, умело кем-то запертые в этих вместилищах. А еще там бесновались самые невероятные сущности, которых ни в коем случае нельзя было выпускать, потому их и заперли, а потом вышвырнули во Внешнюю Тьму.
— Нехилый Накопитель — пробормотал Рус — если это конечно не искусный морок, который не могу отличить даже я…
Далее началась бесконечно появляющаяся, череда глиняных табличек, свитков фолиантов, манускриптов, и золотых пластин с символами. И даже несколько книг!
Эти экземпляры заинтересовали бы кого угодно. Тяжелые, обложки, сочетающие в себе, черный металл, кожу давно уже сгинувших зверей, и драгоценные камни. Все на застежках, и видимо открывающиеся кодовым словом, или только для определенных личностей. Так и просящиеся, чтобы их прочли, и наоборот не желающие делиться своими тайнами с первым же книгочеем.
Попалась и пара просто из человеческой кожи и написанные кровью всякие Некроникусы, Некрономиконы и другие книги мертвых. Многочисленные свитки Теней, Гримуары, по открытию Врат, призывам и воплощению существ и сущностей. Трактаты о сводах законов, заклинаний и прочих правил. Это ему было интересно лишь поверхностно. Дощечек с нанесенным на них неизвестным руническим письмом, таблички с клинописью или наоборот изложенных красивым разборчивым почерком, встречалось меньше, и их интересно было бы расшифровать, в свободное от забот время. Но Априус четко осознавал — ничего трогать нельзя.
