- Спасибо за откровенность.
- Да не за что, - детектив снова взял апельсин, покатал его между ладонями, продемонстрировав содранные до мяса и запекшиеся корочкой костяшки пальцев, - рассказать тебе про задание?
- А можно? Твой начальник сказал - тайна.
- Валерьяныч? Ага, слушай его больше. Так вот...
Но рассказать не успел. В палату грациозной походкой вплыла одна из хорошеньких медсестричек.
- Феденька, укольчик!
- Дашенька, как ты некстати, - протянул детектив, притворно закрыл глаза, поворачиваясь боком к стене и одновременно откидывая одеяло.
Марина деликатно отвернулась.
- Ой, Даш, а какие штанишки у тебя красивые!
Вот нахал - так открыто флиртовать! Повернувшись, Марина увидела, как медсестра зарделась от похвалы. А костюмчик и правда гламурный - нежно-розовые кофта и штаны. Очень ей идет.
- Да брось, Федь, скажешь тоже. Это рабочая одежда.
- А еще есть такая? - поинтересовался детектив.
- Есть, сменная. А тебе зачем? - удивилась она.
- Не мне, - хмыкнул он, - ей, - кивнул на Марину. Та хотела уже было возразить, но встретившись с ним глазами, передумала. - Очень надо, Даш, выручай.
- Сейчас принесу, - сделала губки бантиком медсестра.
- И что это было? - едко спросила Марина, как только за Дашей закрылась дверь, - предлагаешь мне профессию сменить?
- Предлагаю тебе переодеться в сухое. Ты на джинсы свои посмотри! Можно подумать, ты все лужи измерила вдоль и поперек!
- Не буду я переодеваться!
- Ты не переодеваешься, я не рассказываю, - констатировал Федор.
Они насупились и замолчали оба. Так и сидели, пока не зашла Даша, молча отдала костюм, вышла обратно.
- Обиделась, - по-своему расценил детектив поведение медсестры. - Теперь в два раза больнее уколы будет делать.
- Какая жертва, - фыркнула Марина, расстегивая ремень. Но потом спохватилась: - Отвернись!
- Да ладно, чего я там не видел?
И правда. Он ее даже голой сканировал! А уж сколько раз она переодевалась при нем, сидела в трусах и лифчике перед монитором. Он видел ее всякую: помятую после сна, с опухшими от долгого чтения глаза, с косметикой и без, веселую и злую. Решительную. Растерянную. А еще жалкую, трясущуюся от страха, в панике просящую его посидеть с ней еще немного. И почему-то ужасно неловко все это вспоминать.
Джинсы снимались с трудом - прилипли к телу. Зато после мокрой холодной ткани легкие хлопковые штанишки приятно ласкали кожу.
Наглый детектив и не подумал отворачиваться - смотрел во все глаза. И Марина не стала артачиться - этот человек смотрел на нее целый год. Пусть еще посмотрит, от нее не убудет.
