- Вы правы, конечно, но проблема в том, что я совершенно не представляю что. Мне сейчас даже дышать сложно, и кажется, что и мир не мой, и я не на месте. Не могу я так, не могу...
- Не можешь - что?
- Без него не могу, оказывается.
- Без кого?
- Без Федьки.
Наверно, тут полагалось снова разрыдаться, но слез больше не было. А если вдуматься, какую глупость она сейчас озвучила, впору начать всерьез опасаться психиатрической лечебницы. Выходит, она испытывает чувства к машине? К системе? К искину? Тем более, к бывшему искину. Ее попадались такие клиенты, как она теперь. Только тогда она их плохо понимала.
- Нет, вы меня просто досрочно в гроб вгоните! - продолжала яриться Антонина Семеновна. Палец с кольцом покраснел, поэтому она сняла украшение и чуть ли не швырнула на стол. - Идиоты! Подумать только... Ты еще куда не шло, но этот... упрямый как осел. Что же мне делать-то с вами? Что делать?
- Это вы сейчас о ком говорили, Антонина Семеновна? Я не очень поняла.
Женщина плюхнулась на стул и обхватила голову руками.
- Да так... мысли вслух. Что-то мне плохо, Мариночка, кажется, у меня давление повысилось.
- Ой, у меня же ДИСО есть! - словно очнулась от своих переживаний девушка. - Давайте руку, вот сюда. Очень хороший аппарат, Федька настоял...
Марина закусила губу. Имя искина снова сорвалось с языка. Проклятье! Она готова была уже и ругаться, лишь бы это помогло вытряхнуть его из памяти.
Измеритель показал, что давление немного повышенное, но лекарств не прописал, только покой и успокоительное.
- Вот что тебе нужно, - наконец выговорила Антонина Семеновна, видя, как Марина побежала за водой, разыскала в домашней аптечке настойку валерианы. С девушки тут же слетела маска тупой покорности, уступив место деятельности и заботе. - Сходи-ка ты, навести Гошу. Его завтра уже выписывают. Это, в конце концов, невежливо - переживать только за себя. Он тоже пострадал. И еще... зайди в палату 324 в том же корпусе. Там лежит... хороший человек. - И непонятно к кому обращаясь добавила, пробурчав себе под нос: - И он меня, конечно, убьет, но другого выхода я не вижу.
- А вы? Давайте я вам такси вызову.
- А я здесь у тебя посижу. Очень уж мне твой Кузьмич нравится. У меня будет сеанс релакса и кототерапии. Не против?
Вот уж кто был совершенно не против, так это кот. Подкрался, замурчал, закрывая от удовольствия глаза.
- Нет, что вы! Сидите сколько хотите. Тогда я... пойду?
- Иди, Мариночка, иди.
