Мы как можно быстрее выбираемся из квартиры, а затем отправляемся в кампус.
В третий раз поднимаясь по лестнице общежития на четвертый этаж в комнату Ди, я пыхчу:
– Ты уверена, что твоя соседка не против?
Ди роняет одну из моих туфель на лестнице и шепчет проклятья себе под нос.
– Ты шутишь? У девочки нет друзей. Она в восторге.
Мои руки заняты, но большим пальцем я успеваю поймать туфлю, которую выронила Ди.
– Тогда почему она не помогает нам тащить всё моё барахло наверх?
– Потому что она асоциальна, – резко отвечает Ди, и я лишь качаю головой.
Я должна прислониться к стене, потому что лестница начинает качаться. Когда мы приехали к нам с Брейди на квартиру, я всё еще была слишком пьяной, чтобы вести машину, так что мы оставили её там.
– Мы должны будем забрать мою машину в понедельник, – говорю я. – Брейди не сказал, во сколько он завтра возвращается домой, а я не хочу с ним столкнуться.
– Хотелось бы столкнуться с ним, – рычит Ди, и я не хочу спрашивать причину. Полагаю, он бы пришел на эту встречу с двумя здоровыми яичками, а ушел бы с одним травмированным.
Соседка Ди держит для нас дверь открытой, когда мы вносим мои вещи в комнату и обессилено падаем на кровать Ди.
– Мэйси, – говорит Ди, – мы завтра уберем весь этот беспорядок, хорошо?
Мэйси неуклюже кивает, стоя в центре комнаты и сжимая край футболки.
– Хорошо. Было приятно познакомиться с тобой, Роуэн.
– Спасибо, что позволила мне остаться здесь, Мэйси. Ты лучшая.
Её улыбка – мимический эквивалент прыжка от радости, и это заставляет меня улыбнуться в ответ. Она возвращается обратно к светящемуся монитору компьютера, а мы с Ди лежим на кровати, стараясь не вырубиться моментально.
– Тебе нужно снять свои стриптизерские босоножки, – говорю я ей.
Ди стонет и вскидывает ногу над кроватью, шмякая её прямиком на мой живот. Я мычу, а затем начинаю смеяться. Расстегиваю её босоножку, затем она закидывает другую ногу, и я снова снимаю с неё обувь. Она даже не переодевается, перед тем как мы обе забираемся под одеяло. Ди тянется, чтобы выключить прикроватный светильник, и вслед за ним мы отключаемся подобно свету.
Сегодня о прошлой ночи первым делом напоминает головная боль. Застонав, ворочаюсь в кровати, затем Ди делает то же самое. А после мы просто лежим, пытаясь перекривлять друг друга, пока не начинаем хихикать как дурочки, и я не швыряю подушкой ей в лицо.
– Ты… сучка… – театрально стонет она.
– Который час? – стону я в ответ. Комната наполнена светом, что заставляет меня еще сильнее зажмурить глаза.
