И таковы Ваши ложные ориентиры.
Если вы не обратитесь к реальной жизни, из Вас ничего не выйдет: не только поэта, но и полноценного человека.
Вот всё, что я могу Вам сказать.
Желаю всего доброго.
Ю. Кузнецов.
23.09.90».
Я был самолюбивым мальчиком: в ответ на это письмо я накатал пародийную поэму про агента похоронного бюро Ангела Молодцова («…Когда в конторе за столом подсчитывал гробы, на круче дьявольской узлом завязывал дубы…») — и отослал её Кузнецову. Уж не знаю, дошла ли моя поэма до Кузнецова; отклика на неё я, конечно, не получил (кажется, всё же дошла; в одном из стихотворений Кузнецова того времени мне расслышались полемические отклики на мой опус; впрочем, это может быть «обманом слуха»).
В середине девяностых годов я учился в аспирантуре Московского педагогического университета и жил в Москве. Однажды, зайдя по каким-то делам в Литинститут, я узнал, что рядом, на ВЛК, преподаёт Кузнецов — и решил встретиться с ним.
Дождался перемены. Выходит Кузнецов — такой же, как на портретах и фотографиях, и совершенно не намеренный общаться со мной.
— Слушаю.
— Юрий Поликарпович, я пишу кандидатскую диссертацию по вашему творчеству.
— Это меня не интересует. Обо мне написали столько глупостей — и хвалебных, и ругательных. Одной глупостью будет больше.
— Г-м. Юрий Поликарпович, знаете, вы — мой литературный учитель…
— Это меня тоже не интересует. Говорите, зачем пришли. Мне некогда.
Я не знал, что сказать своему кумиру, и тут ко мне явилась совершенно безумная идея…
— Юрий Поликарпович, я нашёл интересные совпадения в ваших ранних стихах и в стихах Иосифа Бродского…
Сделаю отступление на несколько лет назад.
Когда мой отец, театральный актёр, стал вести курс культурологии в открывшемся коммерческом вузе (это был 1992 год), благодарные студенты подарили ему двухтомник Бродского. Я начал читать ранние стихи Бродского — и вдруг понял, что эти интонации я встречал раньше.
…и вдруг понять, как медленно душа
заботится о новых переменах.
(И. Бродский. «Воротишься на родину. Ну что ж…»).
…Ты поразишься — тяжести в душе,
Как та сопротивляется чему-то.
(Ю. Кузнецов. «Грибы»),
Этого было мало, иногда у Бродского и у Кузнецова попадались такие аналогии в сочетаниях образов, которые — по теории вероятности — никак не могли быть случайными совпадениями.
Мы пьём золотой лимонад,
Рогатый и злобный, как роза.
О славе, любви и вражде
Трубите, победные трубы!
(Ю. Кузнецов. «Как птицы, стаканы звенят…»).
