Мама на дому реставрировала картины из городского музея. Отлучилась на несколько минут. А дочь подползла к портрету исторической личности, взяла кисточку, макнула её в масляную краску и пририсовала личности усы.
Несколько лет назад в Николаевке не было художественной школы. Ради Яны мама организовала художественной класс на базе щколы искусств. Дочь получила корочку об общем художественном образовании, подготовилась к поступлению в вуз, стала учиться на факультете культуры и искусства в Ульяновске. А класс остался, вместе с Яной сотни детей получили профильные знания, многие поступили и продолжили учиться по специальности.
Среди остальных картин Яны в нашем домашнем музее тот самый первый портрет девочки висит в рамке, в самом центре комнаты. Он важен, ведь с него началось много важных событий.
Почти на всех картинах авторства Нейфельд – люди. Разглядеть суть человека, показать, что каждый человек особенный и в каждом есть красота – это образ жизни и её смысл.
Моя Казань – это Казань девяностых. Это сталинки и хрущёвки. Подъезды тёмные, с острыми запахами: подвалов, сигарет, подгнившего мусора. Во дворах – скрипящие барабаны для бега, облезлые песочницы и железные качели. В нашей сталинке на первом этаже был огромный, но какой-то пустой магазин. Товары расставляли так, что между ними был воздух. Витрины мутные, а за ними – яркие фантики с иностранными надписями. Шоколадные батончики стоили десять тысяч рублей. Однажды утром последние три нуля во всех ценниках зачеркнули красным. «Смотри, что у меня есть, это новая», – говорит бабушка и протягивает мне блестящую копейку. Я долго рассматривала ее: меленькие буквы, завитки, человечка на коне и с палкой. Кукольная денежка.
Гуляли в парке Химиков. Качели там держали не обычные балки, а медведи, журавли, лисички и два волка-близнеца из «Ну, погоди». Нужно было покачаться немного у каждого, чтобы никого не обидеть. А еще там стояла огромная голова дядьки Черномора. Можно было забраться к нему в голову, и быстро съехать вниз, вылететь прямо изо рта. Четырёхлетняя сестрица боялась дядькиной головы и соглашалась забраться в тёмное ухо только вместе мамой.
На новый год в парке появлялась треугольная ёлка. Чтобы увидеть горящую звезду, нужно было вытягивать шею до боли. Появлялся сказочный городок. Вспоминаю теперь, что это были всего-то раскрашенные куски фанеры с подсветкой изнутри. Но раньше для меня это были волшебные замки, я точно представляла, что внутри целая жизнь: залы, спальни, камины, принцы и придворные. Вон наверху горит окошко – там принцесса уже переоделась в пижаму и читает книжку, сидя на стульчике с гнутыми ножками.
