Всё ему шуточки! А вопрос-то серьезный не решается. Поэтому продолжила дознавательную операцию дома. Закатала губу, обнажив верхние зубы, и с серьезной уродливой гримасой спрашиваю:
– Юр, а если б у меня такое лицо было, ты б на мне женился?
– Это вряд ли. Ну, может, занятной перепиской не побрезговал был. Но больше – нее.
– А если бы сейчас меня вот так перекосило?
– Заработал бы денег, и сделали бы тебе пластическую операцию, – целует в лоб и хитро щурится. – Ты что, замуж идти раздумала, а?
– Нет, ты чего, просто спрашиваю.
Зря гримасничала. Юркины ответы ясности в мои думы не внесли.
Ответ нашелся неожиданно: за ночным чаем с разговорами про книжки.
– …это собрание сочинений Жюля Верна мне мама еще в детстве купила.
– И что, ты всего прочитал?
– Почти всего. А потом, когда постарше стал, я эти книжки по двум пакетам раскладывал и бицепсы с трицепсами качал.
И тут я поняла, что всё это время прав был только Антон Палыч Чехов: «В человеке всё должно быть прекрасно».
Хью Лори и мой английский
Каждый раз, когда бываю в «Аквамоле», хочу купить доктора Хауса. Смотрит он на меня пронзительно, белый на черном, с витрины, где дорогие футболки и говорит: «Все лгут!»
И вот снится мне, что в наши края приехал Хью Лори. А я не могу с ним поговорить, потому что английского не знаю. Так обидно, аж слёзы наворачиваются. Хью сопровождает жена, дама грубоватая, полная и не очень-то холёная. По-русски говорит без акцента и со всеми нашими наворотами. Украинка, видимо. Весь мир любит украинских женщин, вот и Хью польстился. Интервью приходится брать у жены, про Хью. Таким банальным оно получается, безликим. Ведь ей нельзя задать главный вопрос: «Хью, а у Вас есть футболка с доктором Хаусом?»
Ах, эти западные домохозяйки! Те, что ходят по дому на каблуках, а спать ложатся в шёлковых пеньюарах. Каждый день пекут пироги, но в пятьдесят имеют фигуру двадцатилетней девушки. Умеют водить машину, рожать детей и бизнес одновременно. Правильно сервируют стол, безупречно декорируют дом. Ах, ведьмы!
Из-за них во мне не прекращается чувство вины. Ведь я полдня (а иногда и целый) хожу с растрепанными волосами, в майке на два размера больше и ногти стригу под корень. Я мою пол только раз в неделю, всё чаще решаю переступить через разбросанные игрушки, чем убрать их и могу целую ночь хранить немытую посуду в раковине. Я варю мужу на ужин магазинные пельмени, а утром прошу его самого пожарить яичницу, ведь мне хочется подольше поваляться в кровати, раз уж не нужно идти к восьми на работу (и мне два яичка, милый! И кофе. И печеньку дай).
