— Но зачем? — спросил Рэксоул, заинтригованный еще больше, чем прежде. — Зачем вам понадобилось бальзамировать труп бедного парня?
— Не можете понять? До вас еще не дошло? Этот труп должен быть сохранен. Он содержит или, вернее, содержал неизвестные полиции очень серьезные улики против некой персоны или персон. Поэтому его было необходимо перемещать с места на место. Труп нельзя спрятать надолго: он выдает сам себя. Его нельзя сбросить в Темзу, потому что он может всплыть через двенадцать часов. Его нельзя сжечь — это небезопасно. Единственное, что остается, — сделать его удобным и транспортабельным, готовым ко всяким неожиданностям. Мне нет нужды говорить вам, что без бальзамирования вы не сможете сохранять труп удобным и транспортабельным дольше, чем четыре или пять дней. Он не из тех вещей, что хранятся долго. А это само собой подразумевает, что его надо бальзамировать, что я и сделал. Поверьте, мне отвратительно убийство, но я не могу подвести коллегу. Вы ведь понимаете это, да? Вот так обстоят дела. И это все…
Рокко откинулся в кресле, словно сказал все, что должен был сказать. Он закрыл глаза, показывая, что беседа закончена. Теодор Рэксоул встал.
— Я надеюсь, — сказал Рокко, внезапно открывая глаза, — я надеюсь, что вы вызовете полицию без всякого промедления. Уже поздно, а я не люблю оставаться без ночного отдыха.
— А где вы собираетесь провести ночь? — спросил Рэксоул.
— В тюремной камере, разумеется. Разве я не сказал вам, что признаю себя побежденным? Я не настолько слеп, чтобы не понимать, что в любом случае против меня prima facie[6] заведут дело. Думаю, что я получу год или два тюрьмы за соучастие — скорее всего, они назовут это именно так. Во всяком случае, я буду в состоянии доказать, что не замешан в убийстве этого несчастного простофили, — И он странным, презрительным жестом указал локтем на кровать. — А сейчас не пойти ли нам? Все спят, но на улице недалеко должен стоять полисмен, и сторож может окликнуть его из портика. Я к вашим услугам. Давайте спустимся вместе, мистер Рэксоул. Даю вам слово, что пойду тихо.
— Подождите минуту, — сказал Теодор Рэксоул коротко. — Спешить некуда. Вам не, по вредит, если вы проведете час-другой без сна, особенно если вспомнить, что завтра вам не придется работать. У меня есть к вам еще пара вопросов.
— Ну? — пробормотал Рокко с оттенком усталой скуки и обреченности.
— Где находился труп Диммока последние три или четыре дня с тех пор, как он… умер?
