В этот момент великан, как никогда, напоминал Шрека, как за глаза его называл Костик. Лысая, точно бильярдный шар, голова составляла единое целое с бычьей шеей, а покатые плечи едва позволяли владельцу протискиваться в проём дверей. Если бы Чагов не знал историю гиганта, то мог бы запросто решить, что природа решила сэкономить на его уме, чтобы пустить всё в мощное тело.
- Чагов, дружище, - проворчал Орлов, с добродушной миной на физиономии, - Ты переработался, перенапряг мозг.
"Хорошо, хоть кто-не перетрудил содержимое своей лысой башки", - насмешливо подумал Леонид, понимая, что сердиться на придурка он просто не может.
Мимо Чагова, пискнув едва слышимое приветствие, протиснулся Северцев, прижимая к боку свою неизменную потрёпанную папку. Его вечно виноватый вид вызвал секундное раздражение Леонида, усугубившееся видом сложенного зонта. Это надо же, а чёртов ботан сумел предусмотреть скверную погоду!
Орлов вновь изобразил радость на грубом лице и хлопнул вновь прибывшего по плечу, едва не сшибив с ног. Потом принялся, что-то втолковывать, постепенно зажимая в угол, между кулером и ящиком с чашками.
Леонид намеревался прошмыгнуть на своё место и снять мокрый пиджак, но был тотчас пойман тонкими цепкими пальцами за лацкан. Розова держала ткань так, словно у неё в руках было нечто отвратительное и немедленно отпустила, стоило им подойти к окну. Дождь уже успел закончиться и тучи спешно разбегались, освобождая место для ярких лучей солнца.
- Чагов, - холодно сказала Розова, рассматривая собеседника водянистыми глазами, в обрамлении выгоревших ресниц, - Вопрос тот же: почему вы суёте ваш нос в неположенные места? Если вам недостаёт информации по работе, обратитесь ко мне, обсудим этот вопрос. Зачем вам данные по седьмому?
Леонид успел приготовиться к защитной линии, но не успел привести ни единого аргумента, потому что обвинения Розовой прервал бесстрастный голос за их спинами:
- Они были нужны мне, а вы вновь сменили пароль доступа.
Все тотчас обернулись, уставившись на худощавую фигуру в проёме двери. Аккуратно уложенные волосы, гладко выбритое бледное лицо и абсолютно белый халат - профессор Станиславский, во всей своей красе.
- Орлов, - раздражённо заметил учёный, - Что ты тут делаешь?
Громила, глядевший на учёного преданно-любящими глазами, немедленно сдулся, точно проколотый воздушный шарик. Чагову даже показалось, что гигант стал на порядок ниже.
- Я пришёл, - забормотал великан, - Чтобы сказать...Мы получили его только что и я хотел рассказать...Сообщить...
