- Мы у них под ветром, - недовольно пробурчал Крисперс, покосившись на беспрестанно метавшегося по палубе француза, и всё из-за того, что...
С палубы испанцев уже слышались отрывистые окрики. Канониры на верхней палубе в полной боевой готовности стояли у пушек. Крисперс взглянул на капитана.
- Пора?
- Не время, - отозвался Сильвер, - сигналь прибавить парусов!
Вытянувшись в две сходившиеся друг с другом линии, эскадры быстро сближались. Наконец, расстояние между ними сократилось до полкабельтова.
- Огонь!
Раздался пронзительный звук горна. Грянул орудийный залп, и суда скрылась за облаком сгустившегося дыма. С палубы испанцев донеслись крики и треск ломающегося такелажа.
- Сигналь поворот! Заряжай картечью!
Плотная пелена окутала корабли. Всюду слышались кашель и отборная матросская ругань.
- Не видно ничего...
Пушки испанцев рявкнули, но англо-французская эскадра уже успела развернуться к противнику узкой носовой частью. Пройдя за дымовой завесой, корабли сделали поворот и, обогнув противника, оказавшись с наветра, мощным орудийным залпом ударили по испанцам, в щепки разнёся фок-мачту на «Санта-Крус» и бизань на «Фелипе». Одно из ядер попало в борт «Мадрида» и он, получив пробоину ниже ватерлинии, дал крен. Ещё один залп, и чёрный корпус «Инфанты» начал медленно погружаться в воду. Команда спешно спускалась в шлюпки. Ровный строй судов сбивался, всё более напоминая «общую свалку».
- По такелажу, картечью! - срывая голос, орал Сильвер
Воспользовавшись, наконец-то, подзорной трубой Питера, Перэ изо всех сил пытался рассмотреть, что же происходит за вновь окутавшей суда дымовой завесой. Он молча глядел, как «Арабелла» и «Парисьен», идя борт о борт, постепенно входят в разрыв между испанскими галеонами, как сжимают в руках крюки застывшие у фальшборта матросы «Арабеллы», как «Женевьев» и «Старая Англия», обойдя отошедшие к северу галеоны, приближаются к сцепившимся друг с другом «Санта-Крус» и «Фелипе», и как перекатываются волны по палубе уже почти затонувшей «Инфанты». Нельзя сказать, чтобы французский капитан не был рад исходу боя, но то, что не он одержал эту победу, заставляло его мрачнеть всё больше и больше. Сомнения закрадывались в его сердце, и он сам не знал, чего он сам желает - одержать верх над испанцами или проучить дерзкого капитана «Арабеллы», который по возрасту годился ему в сыновья. Тем более, Сильвер сам напрашивался на неприятности. Сжимая в руке абордажную саблю и опоясавшись шёлковым шнурком, на котором были подвязаны пистолеты, Питер первым перепрыгнул на борт наименее пострадавшей «Кастильи»...
