— Господа… и дамы! Благодарю вас всех за то, что проделали такой долгий путь и посетили сегодня наш дом, — произнёс Джейсон с почтением и так громко, чтобы каждый из гостей его услышал. — Для меня это огромная удача — знать каждого из вас столь продолжительное время. Со многими я работал не один год, но большинство из вас я бы назвал своими лучшими учителями… Кроме, пожалуй, вас, — он указал рукой, в которой держал бокал с шампанским, в сторону одного улыбчивого немца, — герр Крайнберг. Мне никогда не забыть, как в первый же мой день в Вюртемберге, Штутгарте, вы выставили меня вон из своей мастерской на Зикштрассе и едва не попали тяжёлой книгой по голове, таким вы были свирепым!
Немец засмеялся и с сильнейшим акцентом ответил:
— Я сейчас не промах! Время щадить меня, ты знаешь.
Послышались искренние смешки, и я сама не сдержала улыбки. Взглянув на матушку, я порадовалась её настроению: она выглядела довольной и здоровой, такой, какой я давно её не видела. Во мне снова возросло чувство благодарности к Джейсону; если бы не его действия, мистер Брам никогда бы не оплатил должное лечение.
— И я, и моя супруга, которую мне так не терпелось представить сегодня, — продолжил Джейсон, и я, подняв глаза к нему, встретилась с его нежным взглядом, — будем счастливы сохранить с вами ту же связь, что уже успела укрепиться за эти годы. Я также не могу не поприветствовать миссис Брам и её мужа… И надеюсь, что вскоре мне удастся наверстать упущённое и познакомиться с ними ближе.
Скорее взглянув на свою мать, я не поверила своим глазам: она никогда не выглядела более окрылённой и смущённой, никогда не краснела от речей мужчины. Улыбаясь, она смотрела на Джейсона, и в её голубых глазах читалось восхищение. Что же до отчима… Весь вечер он был весьма молчалив и угрюм, впрочем, как всегда. Во время речи Джейсона он смотрел перед собой, либо на полупустой бокал с шампанским в своих пальцах.
— Поэтому предлагаю, дорогие друзья, выпить за этот прекрасный зимний вечер, который, как я надеюсь, повторится ещё не раз!
Джентльмены подняли свои бокалы, со словами одобрения принимая тост. Я сделала лишь пару глотков гранатового сока и съела несколько виноградин. Примерно час, а то и больше, длились их неразборчивые для непосвящённых разговоры, и я урывками слушала о новых строительных планах на будущий год, о политике, о Виктории и её скором юбилее. Подсев ко мне в гостиной после ужина, мама не прекращала расхваливать Джейсона и всё, что он сделал для нашей семьи.
